«Фонтанка» продиралась сквозь заросли липы в диссертациях vip-ученых. Наш корреспондент прогулялся по любопытной аллее, выросшей в Санкт-Петербургском государственном политехническом университете. Европейский газопровод, переместившийся в Китай, гендиректор завода «Арсенал», похожий на командира ракетного полка, ректор, телепортирующий мысли сквозь время, и проректор, находящийся в двух местах одновременно, – об этом наше расследование.
Удивительное место – диссертационный совет по экономике Санкт-Петербургского государственного политехнического университета. Он помогает приблизиться к научному Олимпу тем, у кого, казалось бы, откровенно нет на это времени. В 2010 году здесь защитил свой труд депутат Госдумы Евгений Федоров, известный своими нестандартными законодательными инициативами. В 2013-м по его стопам пошел коллега, участник патриотической платформы «Единой России» Виктор Звагельский. В 2014-м состоялась защита экс-вице-губернатора Михаила Осеевского, публично обвиненного в некорректных заимствованиях у других чиновников. «Фонтанка» присмотрелась к кузнице экономических кадров.
СНАЧАЛА – О ПИТОМЦАХ
Сотрудники комитетов Смольного, вице-президент Объединенной ракетно-космической корпорации, директор ЦНИИ Робототехники и технической кибернетики, участники кадровой сотни Владимира Путина и даже бывший советник главы Кыргызстана Аскар Сарыгулов. Целое созвездие разномасштабных знаменитостей предстает перед тем, кто решит полистать интернет-страницы Публичной библиотеки, посвященные авторефератам диссертационного совета Д 212.229.23 Политеха.
Пишут об «инвестициях», «инновациях», «формировании промышленной политики региона» и «глобальной системе космической связи». Это, конечно, только сливки. В основном защищаются обычные трудяги-аспиранты. Но сливки имеют обыкновение менять вкус кофе.
Внутри СПбГПУ экономисты по состоянию на 2012 год занимали первое место по числу защит. Так гласят данные последнего из имеющихся в открытом доступе обзоров Минобрнауки на эту тему. Робототехники, физики, информатики и механики получали в Политехе кандидатские и докторские степени реже.
ТЕПЕРЬ – ОБ УЧИТЕЛЯХ
Проректор СПбГПУ Владимир Глухов возглавляет продуктивный диссовет с конца 1990-х годов. Доктор экономических наук, профессор, заслуженный деятель науки, член ряда академий и «автор более 300 научных трудов», сообщает официальная биография.
Если изучить доступный «Фонтанке» список защит, то именно Глухов окажется лидером по числу vip-персон, выведенных из тьмы к свету науки. В воспитанниках – и Федоров со Звагельским, и экс-вице-губернаторы Сергеев и Тарасов, и Михаил Сафонов – полный тезка экс-главы Калининского района, где находится Политехнический.
Глухов, кстати, еще и книжку в 2001 году написал – «Подготовка и проведение защиты диссертации». «Если вы желаете себе несокрушимого памятника, вложите свою душу в хорошую диссертацию»; «Диссертация – это авторская работа»; «При написании диссертации соискатель обязан давать ссылки на автора и источник, откуда он заимствует материалы или отдельные результаты», – пишет он. Выбираю несколько фамилий, чтобы проверить их на соответствие этим простым правилам.
РЕКТОР И ПРИЗНАК КОММУНИЗМА
«Предполагаемых оппонентов делай соучастниками защиты».
В. В. Глухов
Вот, например, ректор Санкт-Петербургского государственного университета технологии и дизайна Алексей Демидов. Точнее, это сейчас он – ректор, а в 2003 году, когда защищал кандидатскую, был перспективным менеджером, деканом факультета довузовской подготовки. Именно эта структура перечисляла основную копеечку в бюджет вуза.
Работа Демидова о текстильной компании «Невская мануфактура», написанная под руководством Глухова, вроде бы посвящена рыночной экономике, но на поверку отдает принципами коллективизма. Система «Антиплагиат» быстро находит совпадения между ней и докторской преподавателя Политеха Михаила Медникова за 1997 год. Интригует. Листаю обе работы.
Неоднозначные моменты начинаются на одиннадцатой странице, сразу после введения. Оба диссертанта анализируют «законодательство Российской Федерации в области банкротства». И приходят к дословно одинаковым выводам. Мировая практика в нашей стране «достаточно учтена и обобщена», но «расхождение с общепринятой трактовкой термина «платежеспособность»» не может не печалить, сквозь девяностые и двухтысячные хором мыслят ученые.
Кое-где демидовский и медниковский труды неотличимы. Где-то будущий ректор, наоборот, предпочитает короткую хэмингуэевскую фразу длинным толстовским высказываниям предшественника. Слово «конечно» меняет на «разумеется», «1 рубль» – на «один рубль». Что не меняет результат: около двадцати страниц у Демидова кажутся родными и близкими тому, что было защищено за шесть лет до него.
«В ЕВРОПЕ ЭТО БЫЛ БЫ УЖЕ СКАНДАЛ»
Ну что такое двадцать страниц? Не так уж и много в масштабе 160-страничной работы, – могут возразить эксперты.
– Есть два подхода к вопросу о «некорректных заимствованиях», – говорит сооснователь сетевого сообщества «Диссернет», доктор физико-математических наук Андрей Ростовцев. – На Западе «плагиат» – семь слов подряд и более, совпадающие с источником и не оформленные в виде цитаты. В России очевидным подлогом считается лишь многостраничное сплошное копирование. С Демидовым – случай пограничный. Да, это странно. Да, в Европе это был бы уже скандал. Но мы в России, здесь ментальность иная, со многим приходится мириться.
– Цитировать чужой текст в объеме большем, чем одна страница, в любом случае некорректно, хотя и не запрещено. И неважно, сослались на автора или нет, – полагает доктор экономических наук, эксперт в области регулирования высшего образования Светлана Шендерова. – Немецкие коллеги, например, такое заполнение листа знаками воспринимают как неспособность к краткому изложению позиций предшественников и отсутствие собственной точки зрения у автора
.
Ясность могло бы внести федеральное «Положение о присуждении ученых степеней». Если бы не одна деталь: в нем написано лишь, что надо ставить ссылки. А уж в каком объеме брать чужой текст – это на совести соискателя. То есть: имеется у Демидова на Медникова хоть одна сноска, и по закону он прав.
Кстати, если вы вдруг волнуетесь за Медникова и думаете, что он будет переживать из-за телепортации своих исследований, то не беспокойтесь. Михаил Медников исследование Алексея Демидова читал в 2003 году. Он готовил отзыв на работу в качестве оппонента, и теоретически мог отказать в защите. Но странностей не нашел. Степень просил присвоить.
– Те отрывки, что использовал Алексей – наша общая кафедральная работа. И он молодец, что усвоил, сумел приспособить! А то, что где-то совпало – это мелочи. Тогда и меня можно обвинить, что я скопировал из трудов XVII века, – успокаивает профессор. – Если бы я увидел в кандидатской что-то подозрительное – разве бы смог поставить свою подпись под отзывом? Работа имела большое теоретическое значение, Демидов открыл новое направление в математических моделях в своей отрасли, а третья глава у него супероригинальная.
ДИРЕКТОР «АРСЕНАЛА» И РАКЕТНЫЙ ПОЛК
«Списывание из одного источника – плагиат, из двух – компиляция, из трех и более – диссертация»
В. В. Глухов
Но сомнения придется отложить хотя бы на время. Потому что сейчас предстоит знакомство с диссертацией экс-генерального директора и акционера завода «Арсенал», ныне – главы торгового дома «ФСИ Аналитика» Сергея Королева.
Сочинение посвящено инновационному управлению «Арсеналом», защищено в 2006 году и оставляет ощущение легкого художественного беспорядка. Ошибки в нумерации страниц (122-я идет после 129-й), разный шрифт, словечки вроде «инвистиций», «всвязи» и «экогомический» – конечно, не преуменьшают достоинства работы. Лишь доказывают, насколько глубоко автор погрузился в решение научных проблем. И не мог, не имел возможности следить за формальностями.
Произведение Королева, судя по «Антиплагиату», демонстрирует связи с докторской диссертацией военного психолога Леонида Лаптева за 1995 год. Внимательный читатель найдет пятистраничный фрагмент, где оба мужа рассуждают о достоинствах руководителя: Королев – промышленного предприятия, Лаптев – «командира ракетного полка». Вот и вся разница. Добродетели, как оказалось, можно описать абсолютно одинаковыми абзацами и предложениями. Хотя, конечно, «Фонтанка» не смеет предположить, что Королев писал не самостоятельно. Иначе как объяснить, что «требования военной службы» в диссертации Лаптева превращаются в «реалии производства», «воинский труд» – в «труд на порученном участке», а «поддержание боеготовности» – в «производственные задачи»?
Небольшой военный набег, как может показаться, автор совершил и на научную школу своего оппонента, экс-профессора Политеха Валерия Потемкина, и его учеников. Больше 20 страниц без ссылок совпадают с их книжками начала 2000-х. Но и здесь диссертант проявил инновационный подход. Вместо отечественных «а», «б» и «в» в перечислениях стоят вестернизированные «a», «b», «c», что, видимо, свидетельствует о склонности к западным научным традициям.
Надо ли говорить, что оппонент Королева кусочков своих работ на защите не узнал, а сейчас не помнит этой истории?
– Некорректные заимствования? Серьезно! Ну, все бывает, – весело ответил по телефону профессор Потемкин, ныне работающий в СПбГЭУ – бывшем ФИНЭКе. – Королев, Королев… Припоминаю, был такой товарищ, но я и не знал, что он – директор завода. Там, может быть, поворот специфический какой-то?
– Специфический. Слова «социальные резервы» в вашем тексте у Королева меняются на «интеллектуальные резервы». И все.
– Ну, извините, к сожалению, не помню. Восемь лет прошло – такое бывает.
НЕИЗВЕСТНЫЙ КОРЕЙСКИЙ ГЕРОЙ И «ГАЗПРОМ»
«Диссертация, как любой серьезный научный труд, опирается на достижения предшественников».
В. В. Глухов
Об аспиранте Владимира Глухова Ким Чже Ене известно немного. Имя, чрезвычайно похожее на имя посла Северной Кореи в России, не должно смущать.
– Господин посол образования за пределами родины не получал, – подтверждают в дипмиссии.
Впрочем, нечто общее с представителем народно-демократической республики у Кима наверняка имеется. Например, восточная склонность подчиняться авторитетам. Иных способов уразуметь, почему произведение ученого навевает прочные ассоциации с работами экс-главы «Газпрома» Рема Вяхирева, «Фонтанка» не находит.
Первый раздел – о развитии экспорта российского газа – почти дословно повторяет выкладки из докторской Вяхирева 1998 года. Но это можно сбросить со счетов – хотя неизвестный корейский герой защитился в 2003-м. У Кима поставлены другие ссылки на источники. И тут разобраться, кто, что, когда и у кого мог позаимствовать, решительно невозможно.
– Я сталкивалась с плагиатом в статьях на нефтегазовую тематику. Там ситуация чрезвычайно запутанная – есть небольшое количество настоящих специалистов. Есть люди, которые у них списывают. Есть люди, которые списывают у тех, кто списывает, и так далее,
– комментирует доцент Финансового университета при правительстве РФ Анна Абалкина.
Но истинных друзей науки должен привлечь фрагмент на страницах 115 – 120 кимовского труда. Аспирант ломает голову над «применением опционов» при строительстве газопровода «Ковыкта – Китай – Южная Корея» (сейчас он больше известен как проект «Сила Сибири» и, согласно заявлениям, должен принести «Газпрому» 400 миллиардов долларов от Китая. – Прим. ред.). Пассажи Кима чудесным образом совпадают с мнением Вяхирева… о газопроводе «Ямал – Западная Европа». Трубы, оказывается, и инвестиций потребуют одинаковых, и окупятся за одно и то же время, и предназначены для поставок одного и того же объема газа.
Не иначе, в диссертации наметился поворот западных газопроводов на Восток, подобный советскому проекту поворота сибирских рек? Этот вопрос не хочет обсуждать оппонент Кима, замдиректора Всероссийского нефтяного научно-исследовательского геологического института, профессор-совместитель Политеха Александр Ильинский.
– Я против того, чтобы вы меня цитировали в своей статье. Если будет моя цитата, я подам на вас в суд, – доступно объясняет он по телефону «Фонтанке».
ДЕЛА ДАВНО МИНУВШИХ ДНЕЙ
«Всегда владей собой, будь тверд и спокоен»
В. В. Глухов
Узнавать, каким образом можно передавать мысли сквозь время и расстояние, «Фонтанка» отправляется к самим авторам бессмертных трудов. Ректор Алексей Демидов вальяжно приглашает журналиста в свой внутренний кабинет в СПбГУТиД.
В большом внешнем – портрет розовощекого Путина, черно-белый Полтавченко, аквариум с рыбками и прочие атрибуты карьеры. В маленьком внутреннем – уютно, восточные ширмы и вазочка с мандаринами.
– Алексей Вячеславович, как вы относитесь к плагиату у студентов? – начинаю разговор издалека.
– Думаю, некоторые хитрят. Сам был студентом и знаю, что одногруппники искали способы ускорить подготовку рефератов. «Антиплагиат» применяем только в случаях, близких к спорным – в студенческой работе подвох виден и без машин. Чаще проверяем по программе диссертации соискателей.
– К слову о диссертациях… (Объясняю суть вопроса).
Интонация ректора не меняется, после секундной паузы он продолжает излагать:
– С Михаилом Дмитриевичем Медниковым мы очень тесно общались. Над некоторыми главами вместе работали. Вполне допускаю, что он сам мне порекомендовал взять какие-то отрывки. Я ведь математик по образованию – меня интересовала главная часть – математическая модель. Над литобзором не сильно «парился», как и многие из моих коллег. Я вообще считаю, что требования к диссертациям в этой части надо упростить – это поможет прийти в науку молодым людям со светлыми головами. Сейчас многие боятся оформительских деталей, и я их понимаю. Сам помню, как перепечатывал свой кирпич много раз.
– Кстати, а почему выбрали для защиты Политех?
– Можно сказать, случайно. Когда я решил писать кандидатскую, то сам себе сказал: «Уж в любом случае, в своем вузе я не хочу защищаться. Если и писать – то где-то в другом». Сначала думал стать соискателем факультета прикладной математики СПбГУ – но он в Петергофе, туда сложно ездить.
Автору второй диссертации, Сергею Королеву, звоню по телефону. После фразы о заимствованиях его голос не кажется чрезвычайно озабоченным.
– Для меня это новость. Откровение. Я понимаю, о каких работах вы ведете речь, но не понимаю, как это связано с моей кандидатской. Она проверялась не один раз, создавалась на основании исследований, которые проводил я. Чтобы подробнее сказать, мне нужно поднимать много бумаг, но никакого смысла в этом не вижу. Если вам это интересно – занимайтесь. А для меня диссертация – дела давно минувших дней. После историй на «Арсенале» (в 2008 году в компании начался корпоративный конфликт, в результате Королев отказался от поста гендиректора и своих акций. – Прим. ред.) она меня не интересует. Хотя тема была перспективная, после защиты мне предлагали писать докторскую.
Через несколько часов бизнесмен, впрочем, перезванивает. Тон серьезный:
– Вы что-то собираетесь публиковать? Мне это, конечно, не интересно. Но, если мне публикация не понравится, я проведу собственное расследование. И приму соответствующие меры.
ПРОРЕКТОР ВСЕГДА ЗАНЯТ
«Отсрочка – самая надежная форма отказа»
В. В. Глухов
К Владимиру Глухову на прием попасть нелегко, поэтому иду на его занятие в качестве вольнослушателя. Ручка, тетрадь – все как в добрые школярские времена. На семинаре по стратегическому менеджменту студенты рисуют картинки – изображают предприятие «Имира», страдающее от долгов и ищущее партнеров. Получается стол с разъехавшимися ножками – цеха и люди у фирмы есть, а вот управиться с этими ресурсами руководство не может.
Если вы думаете, что Глухов похож на злобного профессора Мориарти или корыстного диссеродельца с золотым Vertu, то должна разочаровать.
Седая шевелюра и усы. Подвижная голова с блестящими темными глазами. Такие профессора смотрят на студентов с иронией – мол, знаем мы все проделки – и разрешают списывать на экзамене. Ни следа благосостояния Глухов не обнаруживает – проректора подбрасывают до университета на фургоне, явно предназначенном для хозяйственных перевозок. После семинара заслуженный деятель науки РФ распекает студентку за плохую курсовую:
– Я увидел у вас резкое совпадение с Интернетом. Не понравилось оно мне. Мало своего сделано. Даже заголовки такие же, как в Сети.
Подхожу к нему и кладу на стол стопку политеховских диссертаций, где маркером выделены потенциальные некорректные заимствования. На эту подборку ушло полпачки бумаги и три маркера, но восторга у Глухова она не вызывает. Имидж доброго профессора исчезает на глазах, подвижная голова втягивается в спину, и перед нами уже должностное лицо, озабоченное своими делами. Глухов хватает учебники и поспешно двигается к выходу.
– Владимир Викторович, как вы объясните эти совпадения? – тороплюсь за ним.
– Это не ко мне вопрос, я не автор.
– Вы – научный руководитель.
– Так это когда было!
– Может быть, расскажете об этих временах в интервью «Фонтанке»?
– Звоните в приемную, – проректор уверенно обгоняет корреспондента на повороте и скрывается на лестнице.
С тех пор номер Глухова я набираю регулярно. Но вот беда – проректор Политеха не принадлежит себе – он жутко занят. То встреча, то совещание, то уже закончился рабочий день. Бывают моменты, когда автор более 300 научных трудов находится в двух местах одновременно – секретарь журналистам говорит, что Глухов в командировке, а ученикам – что в университете.
«Фонтанка» написала информационный запрос в Политех, но ответа пока не дождалась. Владимир Глухов на письмо также не отвечает.
ДИССЕРТАЦИИ И «ОСТРЫЙ ГЛАЗОК»
«Система побуждает индивидуума взбираться на уровни его некомпетентности».
В. В. Глухов
Проблема не в корыстных умыслах членов диссовета, а в условиях, в которые законодательство поставило российскую науку, уверена Светлана Шендерова.
– Постановления правительства и федеральные законы до сих пор позволяют без обучения в аспирантуре представить диссертацию к обсуждению и защите, оформив и оплатив так называемое соискательство, – отмечает она. – Это сочетается с сокращением бюджетных мест и стипендий для аспирантов.
Тем самым государство фактически проституирует присуждение ученых степеней в вузах, не скупится на эпитеты эксперт.
– Представьте, что будет, если дать отрицательное заключение на диссертацию директора завода – основного места практики для студентов и трудоустройства для выпускников? – задается вопросом Шендерова. – Или руководителя одного из крупнейших сырьевых предприятий страны? Или широкоплечего господина с вооруженной охраной?... Их выгоды понятны: карьерный рост до необходимой позиции, имидж ученого. Кафедры и диссоветы не защищены от такого «давления спроса». Поэтому копирование текстов может косвенно указывать на внеэкономический характер взаимодействия участников защиты.
Руководитель лаборатории «Социология образования и науки», замдиректора Высшей школы экономики в Петербурге Даниил Александров, в противовес, заявляет: в тандем с vip-аспирантом диссертационные советы нередко вступают полюбовно.
– Знаете, был такой философ – Василий Розанов. Он в начале XX века написал: «Посмотришь на русского человека острым глазком... Посмотрит он на тебя острым глазком... И все понятно». Я всегда вспоминаю это изречение, когда разговор заходит о липовых диссертациях. Вот встречаются, допустим, какие-то люди – может быть, не ректор, а проректор. Может быть, не vip, а его помощник. Глянут друг на друга острым глазком и говорят: «Ну что, давайте попробуем?». И начинается процесс выпечки псевдоработы. Уж кто ее пишет, и как, и всегда ли за деньги – вопрос индивидуальный. Другое дело, что настоящих vip в стране по пальцам пересчитать, и на некорректных заимствованиях они не попадаются.
Елена Кузнецова, «Фонтанка.ру»
Расследование осуществлено при поддержке сетевого проекта «Диссернет», а также при финансовой поддержке датской и шведской ассоциации журналистов.