День 22 июня нынче выпал на воскресенье. Ровно, как это случилось 73 года назад, в июне 1941-го. В этот скорбный день в памяти многих миллионов людей, причем не только в России, но и в так называемых странах ближнего зарубежья сами собой неизменно всплывают мелодия и строчки:
Двадцать второго июня,
ровно в четыре часа,
Киев бомбили,
нам объявили,
что началася война…
Песня «22 июня…» была написана на мотив вальса «Синий платочек», сочиненного польским композитором с очень нашенской, «земляческой» фамилией – Ежи Петерсбургским (Jerzy Petersburski, 20.04.1895, Варшава – 07.10.1979, Варшава). То был человек интереснейшей судьбы, в биографии которого до сих пор имеется немало «белых пятен».
Ежи родился в семье потомственных композиторов и музыкантов, и первые уроки игры на фортепиано получил от своей матери. В дальнейшем он с блеском закончил Консерваторию в Варшаве и продолжил обучение в Вене. Где, по слухам, удостоился похвалы от самого «короля оперетты» Имре Кальмана. С середины 1920-х годов Петерсбургский служил в оркестре варшавского театра-кабаре «Qui Pro Quo» вместе со своими двоюродными братьями-музыкантами. Параллельно писал музыку – сочинял оперетты, эстрадные песни, музыку к польскому кино. Но лучше всего у Петерcбургского удавались мелодии к танго. Одно из них – «Последнее воскресенье» (To ostatnia niedziela), написанное в 1936 году, вскоре сделалось мегапопулярным в СССР и навсегда вошло в историю отечественной эстрадной музыки в версии джаз-оркестра Александра Цфасмана с весьма вольным русским переводом, известным как «Утомлённое солнце». К слову, в том же 1936 году Ежи Петерсбургский получил «Крест за заслуги» как едва ли не первый польский композитор, чья музыка вышла за пределы Польши…
Что же касается вальса «Синий платочек», на мотив которого впоследствии была сочинена песня «22 июня», тут история гораздо запутаннее. В замечательном энциклопедическом исследовании писателя, радиожурналиста, лауреата петербургской журналистской премии «Золотое перо – 2003» Льва Мархасева «ХХ век в легком жанре» (изд-во «Композитор», СПб, 2006) приводится следующая версия его рождения:
«…В 1939 году, после раздела Польши между Советским Союзом и гитлеровской Германией и началом Второй мировой войны, Петерсбургскому, который прежде играл в варшавских кабаре и, между прочим, аккомпанировал там Вертинскому, пришлось бежать на восток. Он обосновался со своим ансамблем в столичном ресторане гостиницы «Москва». Здесь однажды к нему подошел поэт Яков Галицкий и сказал, что написал русский текст «Синий платочек» на мелодию одного из его вальсов. Уже назавтра этот вальс спел солист ансамбля Станислав Ляндау. Потом песню исполняли Юрьева, Юровская, Русланова… Но Шульженко тогда текст решительно не понравился…»
Версия, безусловно, изящная. Вот только автор, по-видимому, позаимствовал ее из источников советского периода, когда про «некрасивую историю» с разделом Польши предпочитали особо не распространяться.
На самом деле никуда «бежать» композитору не требовалось: согласно приснопамятному пакту Молотова – Риббентроппа «остававшиеся на месте» Ежи Петерсбургский, музыканты его оркестра и многие сотни их земляков (польских евреев) невольно оказались в новой стране – в отошедшем к Советскому Союзу Белостоке, ставшему столицей Белостокской области БССР. Именно здесь в самом конце 1939 года Петерсбургский и возглавил Белорусский республиканский джаз-оркестр. Так что в Москве и в одноименном ресторане композитор «прописан» не был – скорее всего, он лишь периодически выезжал в столицу на гастроли. В ходе которых, соответственно, и мог познакомиться с поэтом Галицким.
К слову, советский период в жизни Петерсбургского оказался весьма недолгим – каким-то немыслимым образом ему удалось вырваться из СССР, причем едва ли не за несколько месяцев до начала Великой Отечественной войны… Далее на жизнь Петерсбургского пришлись долгие годы скитаний (включая работу в Аргентине, где ему удалось посотрудничать с великим Астором Пьяццоллой), в конце которых, лишь в 1968 году, он возвратился в родную Польшу…
Ну да вернемся к «Синенькому платочку»…
Помните процитированную выше фразу Льва Мархасева «но Шульженко тогда текст решительно не понравился»? Как же так? Ведь все мы прекрасно знаем, помним и любим именно шульженковскую версию этой песни?
А дело здесь в том, что та самая, «каноническая», военная версия «Платочка» появится лишь в 1942 году. Стихи к ней напишет сотрудник армейской газеты 54-й армии Волховского фронта лейтенант Михаил Максимов. Именно эти «самодеятельные» строки легли на душу Клавдии Ивановне. Она тут же включит в свой репертур «максимовскую» версию «Платочка», и вскоре вся страна запоет со слезой:
…Письма твои получая,
Слышу я голос живой.
И между строчек
Синий платочек
Снова встает предо мной.
В книге Вячеслава Хотулева «Клавдия Шульженко: жизнь, любовь, песня» (изд-во «Олимп», М., 1998) история возникновения военной версии песни изложена следующим образом:
«Однажды после концерта в части… к Клавдии Ивановне подошел молодой лейтенант… Сказал, что его зовут Михаил Максимов и что он написал новые слова на мотив «Синего платочка». Эта песня уже года три как находилась в обойме популярных песен. 22-летний лейтенант, краснея и запинаясь, предложил ей свои стихи, она обещала их почитать. Наивные и искренние строки Максимова ей очень понравились. Вечером того же дня она исполнила песню Е. Петерсбургского на слова Максимова. Потом Михаил всем желающим переписывал слова. Через неделю о песне знал весь Волховский фронт. Через два месяца — вся передовая… и весь тыл».
Ну а в промежутке между двумя «Платочками» родится еще один песенный вариант вальса Ежи Петерсбургского.
Буквально в самые первые дни войны прозвучит щемящее «22 июня, ровно в 4 часа», и песню тут же подхватят везде и всюду. Скорость появления и распространения этих строчек потрясает. Достаточно сказать, что первая известная на сегодняшний день рукописная запись текста песни была сделана на Украине бойцом Немчиновым уже 29 июня 1941 года. Представляете? И это с учетом того, что песня была «неофициальной», в студии не записывалась и по радио, разумеется, не крутилась.
До сих остаются вопросы в части авторства текста «22 июня». По одной из версий, он принадлежит перу поэта Бориса Константиновича Ковынева (1903 – 1970), который более всего известен своими стихами к песне «Стальная эскадрилья». Помните?
…Там, где пехота не пройдет
И бронепоезд не промчится,
Тяжелый танк не проползет –
Там пролетит стальная птица!
Вот такая история…
Теперь, по прошествии многих десятилетий, подавляющее большинство из нас уже не способно продолжить первый куплет и допеть песню до конца. Но вот эти начальные четыре строки – они словно бы заложены в нас, в поколение детей, внуков и правнуков фронтовиков, едва ли не на уровне генетической памяти…
И дай бог всем нам сохранить и бережно передать ее бредущим за нами другим поколениям.
Игорь Шушарин,
«Фонтанка.ру»
© Фонтанка.Ру