В соседней Латвии в субботу, 18 февраля, прошел общенациональный референдум по очень важному для любой страны вопросу — вводить или не вводить второй государственный, а именно русский язык. 74% проголосовавших граждан отклонило это предложение — единственным государственным, как и прежде, останется латышский. Но эти проценты — это едва половина взрослого населения страны. Обе стороны уже заявляют о своей победе. Так что прецедент попытки изменения национальной идентичности демократическим путем уже появился. И его стоит изучить внимательно — всем многонациональным государствам.
Как известно, у каждой страны есть своя историческая «бомба», которая может рвануть в самое неподходящее время. Для Латвии — это не только наличие 40-процентного нелатышского населения. Это и сложная история, которая связана с объединением некогда разрозненных образований, прошедших свой, самобытный, путь развития. Еще в конце XVI века, во времена Реформации, происходило активное религиозное размежевание: католики перебирались жить на восточный берег Даугавы, в так называемое Задвинское герцогство, а протестанты (лютеране) на западный, в Курляндское герцогство. Ни польские, ни шведские короли, владевшие этой землей, не препятствовали процессу.
Мало того, шведы активно принимали староверов из России — противников реформ патриарха Никона, которые он провел в 1656 году, расселяя неугодных в основном в Латгалии, где они пользовались уважением за свои строгие правила, касавшиеся норм повседневной жизни, и религиозное отношение к труду. Парадокс в том, что католическая церковь толерантно относилась не только к староверам, но и к иудеям, которые активно переселялись на эти земли.
Воссоединение Латгалии с остальными частями Латвии — Курземе, Земгале и Видземе - произошло только в 1918 году, когда формировалась независимая Латвия. Таким образом, корни различий в стране появились давным-давно, и события ХХ века лишь усилили тенденции, которые сформировались веками. Красноречивей всех слов показывают это результаты голосования за введение русского языка в качестве второго государственного:
вся Латвия - 25% «за» и 74% «против», Латгалия (вся) - 55% «за» и 44% «против», Даугавпилс (главный город края) - 85% «за» и 14% «против».
Для сравнения: Курземе (все) - 8,5% за и 91,4% против Земгале (все) - 12% на 87% Видземе (все) - 10% на 89% В Риге за русский язык высказалось 36% избирателей.
Как расколоть страну
Однако всего лишь два года назад никто и помыслить не мог о том, что на 20-м году существования независимой Латвии возникнет ситуация, которая для многих латышей будет означать конец существования их национального государства. И это будучи в составе Евросоюза — по сути дела, клуба национальных государств. Школьная реформа, заметно усилившая преподавание латышского языка, привела к тому, что все больше русскоязычных стало активно владеть государственным языком. Специалисты отмечали, что уже к 2020 году по сути дела процесс укрепления государственного латышского языка достигнет своей цели — за счет естественной смены поколений.
Однако в этот процесс вмешалась политика. Националистическое парламентское объединение VL-TB/LNNK (это три партии, слившиеся воедино) два года назад решило пришпорить процесс интеграции и выступило с инициативой изменить ст. 112 Конституции Латвии — что привело бы к полному переводу школ нацменьшинств на латышский язык обучения с 1 сентября 2012 года. Для этого был инициирован сбор 10 тысяч подписей единомышленников.
29 марта 2011-го националисты принесли в Центральную избирательную комиссию листы с подписями. Это вызвало шок в русскоязычной части общества. Поскольку только в 2004 году русскоязычная община после долгих протестов отстояла право на 40% русского языка в среднем образовании. Сработал инстинкт самосохранения культуры - «у нас отнимают наших детей». И потребовался только лидер, который бы взялся вести народ. Он появился — Владимир Ильич Линдерман.
Рижский еврей, 1958 года рождения, стоял у истоков латвийской независимости, работая журналистом в русскоязычных перестроечных антисоветских изданиях. Прирожденный бунтарь, поднявшийся на рижские баррикады в 1991 году (у него даже есть медаль защитника баррикад), с удивлением обнаружил, что он в независимой Латвии не может стать гражданином.
Линдерман уехал в Россию, где в 1997 году вступил в Национал-большевистскую партию Эдуарда Лимонова, и стал продвигать идеи НБП в Латвии. В 2002 году он приехал в Россию, что бы выступить на суде против Лимонова как свидетель защиты и развалил обвинение в экстремизме. Именно тогда в его деятельности проявился тренд против ныне существующей российской власти. В том же году его начинают преследовать в Латвии, он бежит в Россию, но там ему не дают политического убежища. В 2008 году его выслеживает ФСБ и как «латвийского не гражданина» высылает из России в Латвию, где суд снимает с него обвинения в призыве к свержению существующей власти.
В качестве контрпредложения латышских националистов он выступил с инициативой провести контрреферендум — о придании русскому языку статуса второго государственного. Инициативой, обреченной на формальный провал чисто арифметически, - в Латвии проживает примерно 60% латышей, около 30% русских и 10% представителей иных национальностей (поляки, эстонцы, литовцы, украинцы и т.д.). И тем не менее — весной прошлого года обществу «Родной язык» удалось собрать в поддержку проекта более 12 000 подписей граждан вместо требуемых 10 тысяч (в масштабе России это означает что требовалось бы собрать 700 тыс. подписей, причем платных — с подтверждением у нотариуса).
Собранные подписи запустили механизм общелатвийского опроса уже за государственный счет, и с 1 по 30 ноября за законопроект подписались еще почти 180 000 граждан Латвии. В общей сложности проект поддержали 12,14% избирателей. Референдум стал неизбежностью, что подтвердил и вердикт Конституционного суда.
Будущее русскоязычных проясняется
На стадии приближения к референдуму позиция русскоязычной общины была достаточно стабильной и ясной — Линдерман и его сторонники открыто говорили, что они знают о бесперспективности референдума в плане заявленной официальной цели, но это — единственный способ растормошить латышское общество, показать им, что русские — тоже люди, которые живут с латышами уже не одну сотню лет рядом и тоже имеют свои права.
Желание Линдермана сбылось. На глазах латвийский истеблишмент начал удивлять такими перлами, которых никто и не ожидал — не только среди русских, но и среди многих латышей.
Министр культуры Сармите Элерте открыто презентовала программу интеграции русскоязычного меньшинства, которая подразумевала его ассимиляцию, то есть в числе прочего и принятие латышского взгляда на историю своего, русского, народа. То есть внучке предлагалось принять тот факт, что ее дедушка — оккупант, иммигрант и вообще - исчадие ада.
Депутат Европейского парламента Кришьянис Кариньш от партии «Единство» выступил с аналогичной идеей, облекая ее в удивительную логическую форму. По его словам, Латвия хочет противостоять Москве. В этой борьбе надо опираться и на местных русских, которые не московские, а латвийские. И надо относиться к ним хорошо, чтобы их дети, когда вырастут, стали латышами. «Да, сейчас это политически еретическая мысль. Нам надо понять, что интеграция ведет к ассимиляции, и это должно быть нашей целью — ассимилировать их детей», - заявил Кариньш.
В качестве аргументов своей правоты латышская элита неожиданно нашла союзника в лице... Владимира Путина. В частности, глава латвийского МИДа Эдгар Ринкевич порекомендовал всем сторонникам русского языка в Латвии ознакомиться со статьей Путина, в которой он весьма точно отмечает, что в России вопросы национальной идентичности и формирования государства основаны на русском языке. Депутат Европарламента Инесе Вайдере отметила, что Путин призывает укреплять русский язык в России, многонациональной стране, различными способами, включая языковые проверки на рабочих местах.
А в заявлении Латвийского общества политрепрессированных прямо было сказано, что «мы заботимся о своем родном языке так же, как Путин заботится о своем языке в России». Заметим для российского читателя — все эти сравнения сделаны не с осуждением, а с симпатией к позиции Владимира Путина. Уж если Путин так действует — то и нам сам Бог велел.
Сторонники конспирологических теорий задумались над тем, что для Путина, а еще паче — для российских националистов принудительная ассимиляция русскоязычных в Латвии только на руку — если ее признает правомерной Евросоюз. Тогда возникнет прецедент, развязывающий руки российскому руководству. В пользу этой теории говорит тот факт, что российские и латышские националисты вполне находят общий язык.
На этом фоне прибытие Валерии Новодворской и Константина Борового в Ригу, чтобы поддержать националистов в преддверии референдума, выглядело анекдотично — по сути дела они, называя местных русскоязычных, голосующих за русский язык, «агентами ФСБ», сами выступали по одну сторону баррикад с ВВП. Но если шоу Новодворской и Борового осталось шоу, то местные метаморфозы пугают.
Без масок
Столь любимый в России режиссер-новатор Алвис Херманис, который совсем недавно в интервью говорил о том, что у каждого народа есть свои плюсы и свои минусы, и все это надо рассматривать в комплексе, и если русские создали для мира такие перлы культуры, тогда миру надо смириться с тем, что ему не нравится в русских, неожиданно сменил риторику, и заявил, что референдум 18 февраля – это тест для предателей государства. В результате референдума будет получен список предателей, и хватит увлекаться политкорректностью. «Есть вещи, которые нужно пресекать на самом корню. И не нужно никакой толерантности и сочувствия. Если к тебе домой приходит гость, то он должен принимать твои условия и все», — заявил режиссер. Комментаторы опять же вспомнили слова Путина о том, что со своим уставом в чужой монастырь не ходят.
Другая известная в Латвии персона, адвокат Андрис Грутупс, задавшись вопросом, почему экономический кризис в стране превратится в этнический, неожиданно обратился к еврейской общине, которая молчит по поводу деятельности еврея Линдермана, который с невероятной энергией делает все, чтобы рассорить два народа (русских и латышей).
Европарламентарий Инесе Вайдере заявила, что нужно ввести присягу при получении гражданства ЛР с последующими санкциями в случае ее нарушения вплоть до его лишения, и вообще — сразу после референдума нужно переводить систему государственных школ и детских садов на государственный (латышский) язык.
На фоне таких заявлений миротворческая идея известного латышского шоумена Виестура Дуле сознательно портить бюллетени, чтобы продемонстрировать неприятие межнационального конфликта, встретила резкое неприятие. «...Я вижу, как на меня набросились латыши, а я ведь только сказал: «Латыши, задумайтесь» - и получил не очень доброжелательную волну в свой адрес. Я был такой позитивно-популярный, а теперь получается, что сжег все мосты. Латыши должны понимать, что русские тоже люди…» — сказал Дуле. Но его призыву последовало менее 0.3% участвовавших в референдуме.
Так кто же победил?
Правы те, представляется, которые считают, что победителей нет. Хотя обе стороны говорят о своем успехе.
На референдуме проголосовало 70% имеющих право голоса. 30% не появились на избирательных участках. Трудно сказать, за кого бы они проголосовали, если бы пришли. Но можно согласиться с теми, кто считает, что это те, кто как раз не хотел делать болезненный для себя выбор. Такие «нейтралы».
Таким образом, 74% от пришедших на выборы — это всего 52% от имеющих право голоса. Но! Не стоит забывать, что в Латвии живет около 290 тысяч «неграждан Латвии», которые не имеют права голоса, и это в подавляющем большинстве русские. Таким образом, можно с уверенностью сказать, что Латвия расколота пополам.
Вместе с тем, есть особый нюанс. Если бы не существовало географического распределения голосов, то ситуация была бы более стабильна. Но мы видим, что по сути дела в Латвии есть провинция, которая недвусмысленно выступила за русский язык как второй государственный. По сути дела — это шаг к образованию как минимум культурной автономии в составе Латвийской республики, где русский язык может получить статус официального (но не государственного) — его можно будет учить в школах, обращаться в органы власти и т.д.
Именно на это рассчитывает Владимир Линдерман, намереваясь обратиться в европейские институции, обращая их внимание на вопиющую несправедливость — когда большинство граждан, компактно проживающих на одной территории, хотят, но не могут использовать родной язык.
Вместе с тем, следует признать, что в Европарламенте, который и занимается такими вопросами, достаточно сильны настроения, ставящие знак равенства между русским языком, русскоязычными жителями Латвии и политикой России. Налицо и примитивная русофобия. Их деятельность приносит определенные плоды — так, например, экс-президент Европарламента Ежи Бузек заявил недавно, что Латвия соблюдает все европейские нормы в отношении русскоязычных, а председатель фракции Европейской народной партии Йозеф Даул отметил, что в Латвии никто не требует у русского меньшинства, чтобы оно «повернулось спиной к своей идентичности». Он сознательно вводит коллег в заблуждение или просто не в курсе — не имеет значения. Но самое главное - какой доклад подготовит Кнут Воллебек, еврокомиссар по вопросам национальных меньшинств, который вскоре должен прибыть в Ригу.
Латвийский референдум продемонстрировал, что неумение власти договариваться с недовольными меньшинствами приводит к росту протестных ожиданий, и тогда достаточно появления одного лидера, одного лозунга, идеи — пусть даже формально проигрышной, но «задевающей за живое» - и процесс запускается, при этом стремительно раскалывая общество, которое еще вчера казалось прочным и стабильным. При этом общество забывает, кто столкнул первый камень с горы. Главное — чтобы не сошла лавина.
Константин Ранкс, для Фонтанки.ру