Недавнее письмо, подписанное помощником Президента РФ Сергеем Приходько, касающееся в том числе «Охта Центра» в свете обязательств России перед ЮНЕСКО в целях «поддержания конструктивного диалога с ЮНЕСКО и недопущения нанесения ущерба репутации России», произвело эффект разорвавшейся бомбы, и многие издания явно поспешили с панихидой по этому проекту, в особенности по его высотной составляющей.
На самом деле (как было впоследствии разъяснено в послании пресс-секретаря Президента Натальи Тимаковой) «в письме не содержится указаний, какое решение должно быть принято, а напоминается о необходимости соблюдать международные обязательства Российской Федерации». Напомню также, что вопрос «Охта Центра» в нашумевшем письме звучал в связке с другой, гораздо более острой проблемой, - изменением границ объекта всемирного наследия. Два этих вопроса абсолютно неразрывны.
В 2007 году Центр всемирного наследия ЮНЕСКО опубликовал свой протест «против строительства башни Газпрома в историческом центре Санкт-Петербурга», да-да, именно так: «в историческом центре». Тем, кто когда-нибудь посещал Санкт-Петербург, не нужно объяснять, что участок застройки располагается за границами исторического центра - на удалении более 5 км от Дворцовой площади, Адмиралтейства и ансамблей Петропавловского и Исаакиевского соборов. Это гораздо дальше по сравнению с расположением современных высотных зданий относительно главных исторических доминант в таких европейских мегаполисах и столицах, как Париж, Вена, Лондон, Мадрид, Амстердам, Брюссель, Барселона, Милан, Варшава, Франкфурт, Кельн, Прага, Вильнюс, Рига и Таллин.
Нет нужды говорить, что Петербург в этом ряду древних европейских городов самый молодой и, увы, самый амбициозный в части оценки (а вернее сказать, переоценки) своей реальной исторической и культурной ценности для человечества. Нисколько не умаляя достоинства великого города на Неве, я имею в виду прежде всего чрезмерно и до неприличия раздутые границы объекта всемирного наследия.
В 1989 году правительство СССР обратилось в ЮНЕСКО с просьбой внести Ленинград и окрестности в перечень объектов всемирного наследия. Как пишет Б.В. Николащенко , руководитель архитектурно-планировочной мастерской № 1 НИПИгенплана , в 1989г начальник ГлавУОП A.M. Алексеев «...немедля распорядился заключить с ЛенНИПИгенплана договор на разработку документации, обосновывающей включение Ленинграда в Список всемирного наследия, и дал на работу один месяц» . Второпях нарисовали план-схему, и в результате в 1990 году номинация Ленинграда с пригородами, согласованная международной комиссией ИКОМОС (Международный совет по вопросам памятников и достопримечательных мест) была одобрена на сессии ЮНЕСКО и попала в желанный перечень. В наивной и тщетной надежде, что «заграница нам поможет», чиновники из охранных ведомств «вбили» тогда в номинацию все, что только возможно, и в результате получилась беспрецедентная по своим размерам территория в составе 74 объектов.
Среди них есть не только жемчужины ансамблей исторического центра, Царского Села и Петергофа, но и такие случайные вкрапления, как, например, железная дорога от Петербурга до Павловска, несколько судоходных фарватеров, более десятка автомагистралей (включая Таллинское, Приморское, Колтушское шоссе и др.), вся долина реки Невы вплоть до Ладожского озера и ее набережные по обеим сторонам, где на протяжении почти 70 километров до Шлиссельбурга (то есть 140 погонных километров набережных, застроенных промзонами и занятых лесопарками, а по большей части дачными поселками вперемежку с унылой жилой и промышленной застройкой Рыбацкого, Усть-Ижоры, Отрадного и Дубровки) вы не встретите ни одного настоящего памятника архитектуры даже местного значения, что уж там говорить о всемирной ценности.
Кстати, Долина реки Эльбы, которая образовывала на протяжении 20 км в районе Дрездена объект всемирного наследия ЮНЕСКО, была в прошлом году исключена из перечня Всемирного наследия из-за строительства нового моста, нарушающего, по мнению экспертов Центра Всемирного Наследия, визуальные направления и связи в долине. При этом дрезденский мост в несколько раз меньше и ниже Большого Обуховского (вантового) моста, недавнее строительство которого в долине Невы (как объекта всемирного наследия) прошло для Центра Всемирного Наследия абсолютно незамеченным , даже несмотря на высоту пилонов выше шпиля Петропавловки!
Двойной стандарт получается... В одном месте можно, в другом нет, при том что у обоих локаций совершенно идентичный статус. Зато в духе логики двойных стандартов Центр Всемирного Наследия очень быстро разглядел другой объект в долине Невы – «Охта Центр» и возвел его в ранг угрозы всемирному наследию, проведя тем самым параллели с дрезденским мостом. Действительно, «Охта Центр» попадает в заштрихованную на планах двадцатилетней давности зону «невской долины» и исторического центра города, раздутого до беспрецедентных в истории ЮНЕСКО размеров, приближающихся к 6 тысячам гектаров. В сравнении с площадями объектов всемирного наследия в номинациях центров других европейских исторических городов это в 4 раза больше чем в Риме, в 16 раз больше, чем в Париже и Вене, в 50 раз больше, чем в Таллине, и в 230 раз больше, чем в Варшаве.
При всем при этом площадь охраняемого ЮНЕСКО исторического центра Санкт-Петербурга, как всего лишь одного из 74 объектов охраны, занимает менее трети от всей охраняемой ЮНЕСКО территории, приближающейся в совокупности к двум десяткам тысяч гектаров (это, к примеру, почти вдвое больше площади всего Парижа в его официальных границах!). Точные размеры территории никто не знает.
Границы на плане-схеме прочерчены условно, от руки, без привязки к топографии и в таком масштабе, что дает погрешности в сотни гектаров, координаты поворотных точек отсутствуют, и в таблице на веб-сайте Центра всемирного наследия ЮНЕСКО напротив каждого из 74 объектов охраны в графах «площадь объекта» и «площадь буферной зоны» - прочерки. Ну а поскольку площади объектов и их буферных зон отсутствуют, то чисто юридически объекта всемирного наследия «Санкт-Петербург и окрестности» вообще не существует, есть только наименования объектов в номинации, да и то многие с ошибками, например: объект №540-034а, названный «Мусковским шоссе», очевидно, не существует, если это только не Московское шоссе. Объект №540-003а3 «Форт Екатерина» не существует с 1890-х годов, когда там был построен «Форт Риф» (объект №540-003а3), объекты №540-007f «Дача Шереметева» и №540-029b «Островки» были утрачены во время войны, объект №540-022 «Усадьба Зиновьевых» был утрачен в 1960-е годы, а объекты №540-007g и №540-007h с названиями соответственно «Матросская слобода» и «Солдатская слобода» вообще никогда не существовали.
Непонятно, почему такая вопиющая ситуация с мягко говоря некачественной инвентаризацией и не узаконенным должным образом правовым статусом объекта всемирного наследия «Ленинград и окрестности» устраивала Центр Всемирного Наследия на протяжении столь долгого периода (почти двадцать лет), за который власти успели переименовать сам объект, разделить его между двумя субъектами федерации (город и область) и кардинально пересмотреть его границы, проведя собственную инвентаризацию.
В 2004 году, по поручению Российской комиссии ЮНЕСКО, Комитет по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры Санкт-Петербурга (КГИОП) завершил работу по определению состава объектов и границ территорий исторического центра Санкт-Петербурга и окрестностей как памятника Всемирного наследия ЮНЕСКО. Итог этой работы вызвал протесты Центра Всемирного Наследия и ИКОМОС, поскольку в процессе уточнения границы были значительно уменьшены, - оттуда были исключены те самые тысячи гектаров, не имеющих никакой эстетической или культурной ценности для человечества (включая промзоны, шоссе, дачные поселки, фарватеры и несуществующие форты и слободы). Именно таким образом участок «Охта Центра» еще за 2 года до начала проекта оказался вне границ охраняемой зоны исторического центра в связи с их корректировкой, и когда в 2006 году «Газпром» объявил о намерении построить здесь небоскреб, городская администрация поддержала проект на основании уже сформированного и легитимизированного городским законодательством представления о том, где заканчивается сакральный исторический центр и начинается депрессивная территория окружающих его промзон.
Это городское законодательство формировалось в процессе согласования Правил землепользования и застройки (ПЗЗ) посредством установленных демократических процедур через общественные слушания. Однако Центр Всемирного Наследия никогда не признавал эти ПЗЗ. Более того, такое «покушение» властей города на границы объекта всемирного наследия и поддержка ими проекта «Охта Центр» вызвали последующие угрозы Центра Всемирного Наследия о включении Санкт-Петербурга в список «объектов всемирного наследия в опасности», что и было зафиксировано в резолюции прошлогодней 33-й сессии Комитета. Правда, в марте этого года, после того как международных экспертов миссии реактивного мониторинга Центра Всемирного Наследия ЮНЕСКО и Международного совета по сохранению памятников и достопримечательных мест (ICOMOS) свозили на ряд «сомнительных» объектов охранной зоны, они наконец-то признали возможность пересмотра и уменьшения границ объекта всемирного наследия в ходе соответствующей реинвентаризации и повторной номинации Санкт-Петербурга в уточненных границах.
Такая процедура ретроспективной инвентаризации объекта всемирного наследия существует и, более того, с 2004 года предписана ЮНЕСКО к проведению для всех объектов, номинировавшихся с 1978-го по 1998 год. Например, в этом году Рим представил на согласование в ЮНЕСКО свои уточненные границы.
Под напором убедительных и неопровержимых аргументов Центр Всемирного Наследия должен был оставить язык ультиматумов и начать наконец-то сотрудничать со страной-участницей. В опубликованном на сайте ЮНЕСКО проекте решения летней 34-й сессии Комитета Всемирного Наследия угроза о включении Петербурга в «черный список» объектов в опасности заменена призывом созвать форум экспертов для обсуждения стратегических вопросов, связанных с пересмотром границ и формулировкой заявления о выдающейся универсальной ценности объекта, определяющей критерии, по которым и должны идентифицироваться границы. В номинации Ленинграда от 1990 года одним из таких критериев, сформулированных правительством СССР, была, например, Великая Октябрьская социалистическая революция, а крейсер «Аврора» и особняк Кшесинской, с балкона которого выступал Ленин, упоминаются в числе объектов всемирного наследия. Но с 1990 года мир изменился, и вряд ли все человечество считает ныне события октября 1917 года достойными увековечивания наряду с пирамидами в Гизе или афинским Акрополем.
К примеру, в Париже объектом всемирного наследия являются только ансамбли набережных Сены на протяжении шести километров от Эйфелевой башни до островов Сен-Луи и Ситэ с собором Нотр-Дам, поскольку в своей номинации Париж определен как «город на реке», и именно это качество формирует его выдающуюся универсальную ценность для всего человечества. Разумеется, это нисколько не умаляет красоты, исторической ценности и значимости других архитектурных ансамблей Парижа, не вошедших в границы объекта всемирного наследия: Елисейские поля с Триумфальной аркой на площади Звезды, знаменитые парижские бульвары, Вандомская площадь, Люксембургский дворец, Сакре-Кер на Монмартре, Пантеон, да и все объекты, связанные с Великой французской революцией и Парижской коммуной, скромные и разборчивые французы посчитали недостойными критерия всемирной универсальной ценности. Также вдумчиво французы внесли дворцы и парки Версаля в отдельную номинацию, поскольку критерий выдающейся универсальной ценности этого объекта кардинально отличается от критерия исторического центра Парижа как «города на реке».
Французы, очевидно, знали что делали: ведь именно в их столице находится штаб-квартира ЮНЕСКО. Двухмиллионный Париж посещают более 30 миллионов туристов ежегодно, а вместе с Большим Парижем (Иль-де-Франс) - 45 миллионов, что в 15 раз больше числа туристов, ежегодно посещающих Санкт-Петербург! А это значит, что соответствующая инфраструктура, необходимая для того, чтобы принять это количество гостей (отели, бизнес-центры, аэропорты, вокзалы, дороги, паркинги, индустрия обслуживания и развлечений и пр.) также в 15 раз больше в сравнении с той, что мы имеем в Петербурге. Огромная доля приезжих приходится на бизнес-туризм: Париж уступает только Токио по количеству штаб-квартир крупнейших компаний мира - 27 (в Нью-Йорке, кстати, только 22, а в Петербурге - ни одной. Пока). В Лондоне базируются 24 крупнейшие компании мира, количество туристов - более чем в 10 раз превышает показатели Петербурга. В объектах всемирного наследия туманного Альбиона числятся только ансамбль Вестминстера и Тауэр. И больше ничего из сотен известнейших туристических достопримечательностей, таких как собор Святого Павла, Трафальгарская площадь, Букингемский дворец, Британский музей, Пикадилли или знаменитые парки.
На этом фоне присутствие среди объектов всемирного наследия в номинации Санкт-Петербурга нескольких десятков населенных пунктов, таких как Красное Село, Гостилицы, Поляны, Ольгино, Павлово, Колтуши, Осиновая Роща, Юкки и пр. выглядит просто неприлично, если не сказать смехотворно, особенно если вспомнить, как эти населенные пункты выглядят. Конечно, петербуржцы – народ, гордый за свою историю, но вряд ли они будут массово отстаивать сохранение статуса объектов всемирного наследия за этими «памятниками», ставшими на протяжении последних 20 лет скорее памятниками бюрократическому невежеству и безразличию в международном масштабе.
Нет сомнений, что нужно пересматривать границы и проводить реинвентаризацию объекта наследия. Границы объединенной охранной зоны, предложенные КГИОП в 2004 году для исторического центра Санкт-Петербурга (от портика Горного института на западе до Литейного моста на востоке и от ансамблей Петропавловской крепости и Арсенала на севере до Никольского собора и одноименного рынка на юге), вполне соответствуют всеобщему, но пока еще не узаконенному в номинации ЮНЕСКО пониманию универсальной ценности Петербурга как «Северной Венеции» - города рек и каналов, являющихся естественным продолжением системы общественных площадей. Кстати, даже в этих уменьшенных (до реальных) границах площадь нашей «Северной Венеции» в полтора раза превышает площадь настоящей Венеции, посещаемой ежегодно 15 миллионами туристов.
К сожалению, членство Петербурга в перечне всемирного наследия ЮНЕСКО не может заменить собой необходимую туристическую инфраструктуру для того, чтобы если уж не стать новой туристической Меккой, то хоть как-то конкурировать с крупнейшими туристическими центрами Европы. Кстати, сама Мекка с древнейшим священным храмом Кааба вообще не входит в перечень ЮНЕСКО, что не мешает 9 миллионам паломников ежегодно посещать город.
ЮНЕСКО получает ежегодно многомиллионные членские взносы от России как страны-участницы, но взамен не выделяет ни цента на сохранение исторического наследия: это всецело прерогатива и обязанность страны-участницы, пожелавшей получить столь почетный статус для своих достопримечательных мест. За последние два десятилетия реальным сохранением всемирного наследия в Петербурге занимались лишь правительство города и федеральные власти, при некотором участии частного бизнеса. За этот период чиновники Центра Всемирного Наследия так и не сумели до конца разобраться со своими бумажными «владениями» и их границами, что уж там говорить о какой-то реальной помощи, ее просто нет и не было, да и можно ли вообще считать помощью политику кнута и угрозы «черным списком»? Однако в ЮНЕСКО, кажется, осознали, что прецедент исключения Дрездена навредил прежде всего имиджу самой организации.
Может быть, поэтому во взаимоотношениях между городом и ЮНЕСКО наконец-то закончилась полоса конфронтации, наметился реальный прорыв, и реинвентаризация объекта действительно грядет. Однако среди тех, кто до сих пор упрямо и безосновательно отстаивает неизменность границ объекта 1990 года - ВООПИК, санкт-петербургский комитет ИКОМОС, Международный фонд спасения Санкт-Петербурга и другие презервационистские организации, фокус деятельности которых сосредоточен скорее на поддержании имиджа оппозиционеров-борцов за культуру, нежели на реальной работе в области создания или сохранения объектов культуры. В противном случае, у Санкт-Петербурга просто не было бы такой позорной во всех отношениях номинации в перечне ЮНЕСКО.
Уверен, что руководители этих организаций весьма слабо представляют себе, что именно входит и по каким основаниям должно входить в объект всемирного наследия. Более того, такая неразбериха с правовым статусом объекта, отсутствие четких границ и единого органа управления весьма на руку эти «деятелям», поскольку тем самым подпитывает их непрекращающуюся в отношении городских властей критику, позволяя им поддерживать тлеющий огонек общественного интереса к себе. Такова уж специфика их не слишком масштабного, но очень стабильного бизнеса, обитающего в сфере борьбы с девелоперскими проектами в историческом центре и вблизи него. Статус объекта всемирного наследия означает запрет на любое строительство в пределах его территории, и неважно, идет ли речь об ансамбле афинского Акрополя, версальских парках или промзоне на Охте. Разумеется, эти же люди на протяжении последних 4-х лет последовательно протестуют против проекта «Охта Центра», организуя судебные процессы и сбор подписей. Именно их петиции, жалобы и сфальсифицированные фотомонтажи башни на фоне исторических городских доминант подтолкнули Комитет Всемирного Наследия к угрозам применения санкций по отношению к Санкт-Петербургу как объекту всемирного наследия. Именно их деятельность, а вовсе не проект «Охта Центр», представляет реальную угрозу для развития Санкт-Петербурга и для репутации России в целом.
«Оппозиционеры от культуры» прекрасно понимают, что если ЮНЕСКО официально признает уменьшенные границы объекта наследия в том виде, в каком они вот уже несколько лет де-юре и де-факто существуют в градостроительном законодательстве Санкт-Петербурга (ПЗЗ), то «Охта Центр» автоматически окажется за пределами охраняемого исторического центра, и у ЮНЕСКО просто не останется никаких правовых оснований угрожать Санкт-Петербургу включением в пресловутый «черный список». А это значит, что город, освободив огромные территории от неправомерного и незаслуженного обременения охранным статусом ЮНЕСКО, получит наконец право свободно развиваться вокруг охраняемого исторического ядра, то есть пойдет путем Парижа, Вены и Мадрида - как европейских мегаполисов, которые нашли успешную модель сосуществования исторического центра с современной инфраструктурой периферийных бизнес-кластеров вокруг него.
Именно такая градостроительная модель наиболее приемлема для развития Санкт-Петербурга в XXI веке: сохраняя культуру прошлого в неприкосновенной зоне исторического ядра, не препятствовать развитию современного зодчества, ставя перед собой амбициозные цели создания нового Санкт-Петербурга, архитектура которого в глазах наших потомков стала бы объектом всемирного наследия.
Филипп Никандров, директор RMJM, главный архитектор проекта «Охта Центра»
PS: Подробнее читайте в журнале "Высотные здания"