Первое выступление главного архитектора проекта «Охта Центр» Филиппа Никандрова на страницах «Фонтанки» вызвало бурю откликов. Архитектор пожелал продолжить разговор с нашими читателями, сосредоточившись на вопросе референдума. Напомним, что «Фонтанка» готова предоставить слово и его оппонентам.
7 декабря Избирательная комиссия Санкт-Петербурга одобрила ходатайство инициативной группы представителей нескольких оппозиционных партий о проведении референдума по проекту строительства "Охта центра".
Инициаторами плебисцита предложено задать петербуржцам два вопроса. Попробуем взглянуть на эти вопросы, абстрагировавшись от эмоций и предвзятостей, которых у обеих сторон предостаточно.
Итак, первый вопрос:
Согласны ли вы с тем, что в целях сохранения облика Петербурга высота зданий и сооружений на территориях, расположенных к северу от проезда, соединяющего мост Петра Великого и Комаровский мост, и ограниченных рекой Нева и рекой Охта, не может быть выше 100 метров?
Первый вопрос референдума, по поводу его первой цели:«В целях сохранения облика Петербурга»... Какого Петербурга, необходимо указать какая часть Петербурга чисто географически имеется в виду в неких описанных границах, а также какой облик имеется в виду: исторический(если речь идет о центре города) или современный (если речь идет непосредственно о районе застройки или квартале застройки). Кстати, напомню: официальное наименование нашего города - Санкт-Петербург. В США и Канаде есть 25 городов и весей с наименованием Петербург, и даже есть один Санкт-Петербург (родина Тома Сойера, если помните...), однако мы не думаем, что горожане могут перепутать континенты. Тем не менее, у нашего города все же есть официальное имя, оно и должно использоваться в формулировках вопросов референдума.
«Высота зданий и сооружений не может быть выше 100 метров» - здание высотой до 100 м также не позволит сохранить нынешний облик Петербурга (на Свердловской наб, Красногвардейской пл., вид со Смольной и Синопской набережных и пр.) тем, что безвозвратно изменит этот облик, каков бы он ни был. Очевидно, по мнению организаторов, здание или сооружение высотой 100 м и ниже сохранит облик города, а вот высотой 101 м – уже не сохранит. Непонятно, какими такими доказательствами располагают организаторы на сей предмет – никакой научный анализ визуального влияния зданий высотой до 100 м горожанам не предоставлялся. Так на основании чего им тогда предоставляется возможность решать судьбу и внешний облик проекта на референдуме? На основании одних только устных заверений представителей оппозиции, бьющих себя в грудь в знак пущей убедительности? Еще год назад эти же лица скандировали на митингах «Сорок восемь метров!» Теперь сто. Значит, учитывая темпы роста их «высотной толерантности» в геометрической прогрессии, до принятия ими 400 метров нам нужно потерпеть всего-то пару лет, а через три года будем уже строить 800 м и выше, держись, Дубаи!
Стоит отметить, что в первом вопросе референдума нигде не упоминается проектная высота доминанты – 396 м от планировочной отметки (403 м от существующей отметки земли), согласованная городской администрацией как ныне действующее высотное ограничение. То есть если минимально необходимое большинство горожан, пришедших на участки, ответит на первый вопрос «Нет», то тем самым чисто формально будет дан зеленый свет для строительства любых зданий и сооружений на Охте высотой 101 м и выше – хоть 500 м, хоть километр в высоту строй, полная свобода архитектурного творчества, народ не возражает...
Было бы логичнее и честнее, если бы горожан попросили выбрать один из двух вариантов:
1. новый проект «Охта Центра» не выше 100 метров
2. 403 метра и существующий проект
Однако выбирать народу тоже пока не из чего: новой 100-метровой альтернативы «Охта Центра» еще не существует. Зато есть концепция RMJM, что легла в основу проекта планировки, и есть еще пять вариантов, представленных звездами мировой архитектуры на международном конкурсе в 2006 году, все как на подбор: до 300 м и выше. Российские и местные архитекторы, которые и поныне коллективно протестуют против проекта высотной доминанты, предали тот конкурс анафеме вслепую (т.е. еще задолго до публикации всех вариантов), а за прошедшие с того времени 3 года так и не удосужились удовлетворить любопытство общественности, показав всему миру гениальную альтернативу небоскребу, вписывающую требуемые функции и площади в установленный высотный регламент, будь то 48 м или 100 м. Энтузиазм в наши дни, увы, не в чести, и «мэтры» местного зодчества бесплатно не проведут ни одной линии на бумаге, зато могут без устали и с пеной у рта оппонировать зараз хоть всей аллее звезд западной архитектуры: видимо законы геометрической перспективы и принципы зрительного восприятия в пределах Санкт-Петербурга отличаются от всего остального мира (кстати, включая и Москву), да и сила гравитации здесь больше, как минимум, раза в четыре... Причем полюс этой аномальной гипергравитации приходится как раз на участок предполагаемой застройки. И в этой связи возникает второй вопрос референдума:
Согласны ли вы с тем, что в целях сохранения археологических памятников на территориях, расположенных к северу от проезда, соединяющего мост Петра Великого и Комаровский мост, и ограниченных рекой Нева и рекой Охта, должен быть организован историко-культурный заповедник?
Данный вопрос по идее организаторов призывает жителей города решить - можно ли вообще что-то строить на указанной территории. Но, очевидно, у создателей этого «опросника» есть проблемы с логикой и причинно-следственными связями. Данный вопрос должен был бы стоять первым: сначала граждане должны решить: строить на участке «здания и сооружения» или же «организовать историко-культурный заповедник», и уж только при отрицательном ответе на идею заповедника (положительном ответе на вопрос «строить») вторым вопросом им бы предстояло решать до какой высоты можно строить (если уж можно). Организаторы явно не подумали о том, что в отличие от них самих некоторые «несознательные» граждане могут проголосовать в комбинациях, отличных от тех, что заповедованы им Нагорной Проповедью, то бишь проголосуют себе «от лукавого» «Нет» на первый вопрос и «Да» на второй – тогда нужно будет строить высотный заповедник-Ниеншанц с земляными стенами типа от 100 м и выше (а за эту задачу даже я не возьмусь, зовите Церетели!)
И только если горожане на оба вопроса ответят «Да», высоту «заповедника» можно будет «удержать» в пределах 100 м, изгнав при этом законного инвестора и собственника с его земли – именно об этом и грезят организаторы плебисцита, призывая горожан решать судьбу собственности, уже не принадлежащей ни им, ни городу. Здесь может быть создан интересный правовой прецедент, при котором народ прямым волеизъявлением обяжет собственника вопреки его воли организовать историко-культурный заповедник, причем ни Генеральный план Санкт-Петербурга в его последней редакции, ни Правила землепользования и застройки, ни согласованный городом в апреле проект планировки и межевания территории «Охта Центра» (а это вполне официальный документ, прошедший в свое время через общественные слушания) вообще не предусматривают создание здесь историко-культурного заповедника.
Вопрос о возможности застройки этой территории уже давно был решен положительно: и не горожанами, и даже не «Газпромом», а Петром Великим, который, разрушив Ниеншанц, основал здесь охтинскую верфь. Администрация города передала эту промышленную территорию именно под цели строительства (а не под реконструкцию земляных фортификаций) предыдущему инвестору (проект «Район 700»), а тот продал участок «Газпрому». Если вдруг окажется, что «Газпром» купил «кота в мешке», то город должен будет из своего (нашего с вами) бюджета выкупить этого «кота», компенсировав инвестору все понесенные расходы на приобретение участка, разборку корпусов Петрозавода, вывод инженерных сетей, берегоукрепление Охты и пр. (только на археологические раскопки «Газпром» уже потратил беспрецедентную для России сумму в 300 млн руб!)
Возвращаясь к вопросу референдума, прежде всего не вполне ясно о сохранении каких именно «археологических памятников» идет речь. Ведь археологические раскопки еще не закончены, окончательный статус данного объекта культурного наследия еще не определен, тем более в статусе памятника. В процессе производства раскопок для фотофиксаций и обмеров послойно должны сниматься останки четырех крепостей вплоть до нижележащего слоя неолита. В изначальном техзадании археологами были обозначены раскопки шведских крепостей, но никак не неолитическая стоянка, найденная здесь вопреки всем ожиданиям историков и краеведов. Именно поэтому сейчас проводится тендер на подряд археологов, специализирующихся именно на неолите, и что останется от раскопок в самом конце этой кропотливой работы пока не вполне ясно. После трех столетий активной хозяйственной деятельности на территории Охтинской Верфи/Петрозавода от земляных шведских крепостей уже не осталось ничего, кроме тлена вперемежку с торчащими повсеместно железобетонными сваями поздних заводских корпусов, а найденные фрагменты земляных валов, рвов и истлевших деревянных конструкций в основании этих рвов представляют собой, скорее, водяные знаки истории, чем осязаемые артефакты, которые могли бы хоть в какой-то мере составить основу экспозиции историко-культурного заповедника.
Отдельные чудом сохранившиеся во влажном грунте деревянные конструкции (коих найдено, увы, немного) еще можно будет подвергнуть консервации для последующей музеефикации в залах археологического музея. Однако, если эти конструкции оставить догнивать на месте, то такой «заповедник» больше года не протянет. При всем нашем уважении к находкам археологии увековечить их под открытым небом, подвергая воздействию питерской погоды, не представляется возможным. Однако мы не видели еще никаких проектных предложений от археологов, а та историческая топография, что было обнаружена на участке в оригинальных конструкциях, восстановлению не подлежит. Даже если представить себе полное воссоздание (читай – «новодел») некогда здесь существовавших земляных крепостей, то непонятно какой именно крепости будет отдан приоритет в столь крупномасштабном натурном макетировании (Ландскроне, Ниеншанцу-1 или Ниеншанцу-2?). Бастионы Ниеншанца с запада, севера и юга погребены или уже давно уничтожены под автострадами Свердловской набережной и Якорной улицы, поэтому даже в виде теоретически полного «новодела» такой вот «обрубок» шведской крепости не будет представлять собой никакой эстетической или исторической ценности. Разве что пригласить шведов строить – тогда при всей неаутентичности земляных фортификаций уже никто не сможет оспаривать их шведское происхождение. Да еще позвать ИКЕА в операторы кормить посетителей в кафе шведскими фрикадельками. Лет эдак через двести глядишь и «отобьются» инвестиции городские...
Таким образом, и во втором вопросе народу предлагается некая иллюзорная альтернатива при полном отсутствии какой бы то ни было концепции, нет даже словесного описания идеи. А историко-культурный заповедник - это уже абсолютно новый проект и полное перепрофилирование функций территории. Избиратели должны будут сами фантазировать и домысливать, как может выглядеть данный заповедник, особо романтическим натурам будут представляться видения вроде крепости Мон-Сен-Мишель или эдакого замка Эльсинор...
Но если говорить серьезно, то проект «Охта Центра» в его сегодняшнем виде вполне позволяет подвергнуть консервации все ценные деревянные артефакты археологии с тем, чтобы выставить их в сухом и отапливаемом музейном пространстве комплекса. Высотное строительство на указанной территории позволяет по нашей концепции разместить все надземные сооружения на пятне застройки совокупной площадью 20% от всей площади участка, освободив оставшиеся 80% под цели музеефикации посредством трассирования контуров крепостных валов и рвов на местности в виде мощения и благоустройства с использованием озеленения, малых форм, скульптуры, ночной подсветки. Отметка общественной площади перед комплексом «Охта Центра» как раз совпадает с отметкой верха крепостных валов и, более того, эта площадь раскинется и над ныне существующей Свердловской набережной, позволяя практически полностью восстановить абрис и Ниеншанца, и Ландскроны. Особенно хорошо будут читаться контуры крепостей с обзорной площадки на башне. Все это невероятным образом обогатит идеологию проекта «Охта Центра», наполнит ее еще большим культурным содержанием. Но это только если горожане ответят «Нет» на оба вопроса референдума. Но даже при ответе «Нет» на первый вопрос и при ответе «Да» на второй ничто юридически не воспрепятствует нам сохранить вышеописанную концепцию в ее настоящем виде, вполне резонно переименовав общественно-деловой комплекс «Охта Центр» в историко-культурный заповедник «Охта Центр». Раз уж ничто не мешает Монетному двору печатать деньги на территории историко-культурного заповедника «Петропавловская крепость», что же может помешать офису «Газпрома» «делать деньги» на территории экс-Ниеншанца?
Вообще-то странно и весьма нелогично, что, формулируя свои вопросы, организаторы референдума, традиционно апеллирующие к протестным чувствам электората на волне кампании «Башне - НЕТ!» и «маршей несогласных», вместо звонкого и дружного «Нет» вдруг ждут от своих сторонников ответов «Да» и «Согласен». Как-то «акт согласия» не очень вяжется со светлым обликом «борца с газоскребами» и страдальца за идею «высотной непорочности» города на Неве. Очень возможно, что полагаясь на интуитивно-поверхностное прочтение вопросов референдума, многие горожане из обоих лагерей могут по ошибке проголосовать прямо противоположным образом.
С юридической точки зрения оба вопроса предлагают гражданам непосредственно участвовать в градостроительной деятельности. Не уверен, что участие путем референдума соответствует законодательству страны и города. Статья 4 Закона Санкт-Петербурга "О регулировании градостроительной деятельности" оговаривает участие граждан и их объединений в обсуждении и принятии решений в области градостроительной деятельности. Согласно закону «учет общественных и частных интересов при регулировании градостроительной деятельности в Санкт-Петербурге осуществляется по результатам общественных обсуждений...Общественные обсуждения проводятся в очной форме посредством проведения открытых общественных слушаний или путем сочетания слушаний со сбором отзывов участников обсуждения на представленные в экспозиции или (и) опубликованные материалы».
Про референдум в законе ничего не говорится, а общественные слушания уже проводились в сентябре, и пару недель назад Красногвардейский районный суд признал их состоятельность, отклонив соответствующий иск. По вопросам референдума организаторы не предоставили никаких материалов, что должны выставляться в виде экспозиции на каждом избирательном участке города для информирования граждан. Боюсь, что при всем уважении к интеллектуальному потенциалу петербуржцев и к референдуму как к форме прямой демократии заподозрить рядового среднестатистического избирателя в компетентности по вопросам градостроительной деятельности никак не получится, особенно, когда вопросы эти выносятся на обсуждение без предоставления полной информации. Все же вопросы градостроительства (так же как и вопросы законотворчества) должны делегироваться профессионалам, облеченным законодательной и (или) исполнительной властью, и, в отдельных случаях, совещательным органам. Давайте не будем обольщаться мыслью о том, что каждая кухарка может управлять государством, лечить людей или решать проблемы градостроительства. Все-таки лечить людей должны врачи и их консилиумы, а проектировать здания должны профессиональные архитекторы и инженеры под контролем уполномоченной государственной экспертизы, проверяющей проекты на предмет соответствия градостроительному законодательству.
Организаторы референдума, представляющие некую Безбашенную Коалицию оппозиционных партий правого и левого флангов, видимо, долго колдовали над составлением вопросов для референдума, проводимого за счет городского бюджета, ведь это - дело огромной ответственности! Однако, анализируя то как бездарно и с какими чудовищными логическими и юридическими ошибками эти вопросы были составлены, становится понятным почему из выборов в выборы большинство населения упорно не торопится делегировать реальные властные полномочия представителям этих партий: можно только представить себе, что может случиться с городом и страной, если такие «грамотеи» начнут всерьез заниматься законотворчеством, а, еще хуже, станут воплощать свои же законы в жизнь.
Сторонникам проекта «Охта Центра» вовсе не следует бояться референдума с такими вот формулировками, для них это еще один шанс высказать свою позицию и донести ее до большинства петербуржцев. Инициаторам же этот плебисцит прогарантирует возможность получить бесплатный (то бишь за счет налогоплательщиков) доступ к масс-медиа, однако возможность эта может в итоге обернуться кошмаром, выявляющим всю слабость их аргументации и всю надуманность проблем, искусственно раздуваемых перед городом, оплачивающим из своего бюджета такое весьма дорогостоящее мероприятие как референдум.
Филипп Никандров
главный архитектор проекта «Охта Центр»