В списке № 1 МГБ СССР под номером 58 как особо опасный государственный преступник значится некий Николай Николаевич Рутченко-Рутыч. В архивах ФСБ хранятся документы, из которых можно узнать, что он был сотрудником Гатчинского СД, участвовал в самых страшных преступлениях фашистов, включая холокост. Есть данные, что его подчиненные непосредственно участвовали в уничтожении Вильнюсского гетто. А в предместье Парижа Аньере живет известный в кругах эмигрантов… Николай Николаевич Рутченко-Рутыч. Он человек уважаемый, его знают как писателя, историка, собирателя и хранителя архивов известных русских эмигрантов и учредителя Общества ревнителей русской истории в Париже. Он преподносил в дар некоторые исторические документы библиотеке-фонду «Русское зарубежье» в Москве, а его труды печатались в российских издательствах. Государственный преступник и уважаемый историк - один и тот же человек.
Братская могила
В конце апреля этого года в Гатчине, в парке Зверинец, возобновились поиски останков советских людей, расстрелянных во время Великой Отечественной войны. Последний раз поисковики здесь работали 10 лет назад. Тогда на небольшом клочке земли они обнаружили 129 человек: 64 военных, 65 гражданских, из которых 14 детей в возрасте от 3 до 15 лет. У некоторых при себе были найдены документы, но, несмотря на это, установить личности погибших не удалось – прочитать что-либо было невозможно, красная глина не способствует сохранности бумаги. Находили и множество личных вещей.
Сейчас поисковики вновь вернулись в Гатчину, но найти удалось не так уж и много: женскую обувь, пару бусинок янтаря, останки двух человек - судя по всему, женщин, одна из которых - девочка-подросток лет пятнадцати, и гильзу от немецкого автомата. За эти годы в парке многое изменилось. Там, где когда-то хоронили людей, сейчас проходит лыжная трасса, и, как считают поисковики, для создания трамплинов некоторые пласты земли были сдвинуты, так что теперь найти что-либо практически невозможно.
Найденные личные вещи похороненных говорят о том, что эти люди были расстреляны в начале войны, в сентябре - ноябре 1941 года, когда фашистская карательная машина еще не была отлажена и у людей не забирали ни документы, ни вещи. Но уже вскоре гигантский конвейер по уничтожению мирных жителей, партизан, пленных заработал в полную мощь.
Сколько здесь людей погибло, никто не знает. Одно можно сказать с уверенностью: гатчинские леса и парки - большая братская могила. Точно известно, что есть рвы, в которых лежат по 700, а то и по тысяче человек. Сразу после войны здесь работала специальная комиссия, и часть захоронений были найдены еще тогда. А сколько не найдено?..
Под псевдонимом Рубао
В далеком 41-м году на военную службу был мобилизован как младший лейтенант запаса аспирант исторического факультета Ленинградского университета Николай Рутченко. По данным МГБ СССР, в августе 41-го Рутченко был направлен в тыл врага в составе истребительного батальона, где добровольно перешел на сторону фашистов. Уже осенью того же года он объявился в чине лейтенанта СД под Ленинградом, в Гатчине, тогда - Красногвардейске.
Сначала Николай Рутченко служил в должности переводчика при начальнике экономического отдела СД оберштурмфюрере Боссе. Там же в Гатчине он вступил в Народно-трудовой союз (НТС). Это находит подтверждение и в воспоминаниях одного из тогдашних руководителей НТС Байдалакова: «Звонит С. П. Рождественский из «Нового слова». Шлет ко мне человека из-под Гатчины. Открываю дверь на его звонок – подтянутый брюнет лет тридцати, интеллигент, поручик СД (Байдалаков называет Рутченко по старинке поручиком, что соответствует званию лейтенанта. – Авт.). Представляется Николай Николаевич Рутченко-Рутыч. Рассказывает свою биографию: аспирант исторического факультета, ученик академика Грекова; когда вспыхнула война, решил перейти к немцам, для чего «записался в формировавшийся отряд советских парашютистов, попал таким путем в немецкий тыл, поступил в войска СД, познакомился вскоре в прифронтовой полосе с людьми из НТС и вступил в его ряды…»
Вскоре лейтенант СД Рутченко возглавил карательный отряд из 120 человек и стал правой рукой начальника зондеркоманды СД, дислоцирующейся в Гатчине. Этому тоже есть подтверждение.
Из «Ориентировки о деятельности зондеркоманды немецкой полит. полиции SHD (Зихерхайтсдинст), дислоцирующейся в городе Красногвардейске Ленинградской области»: «По агентурным и следственным материалам, по материалам опроса военнопленных известно, что существует так называемое Главное управление службы безопасности (Зихерхайтсдинст - SHD). <…> Зихерхайтсдинст располагает широко разветвленной сетью школ, подготавливающих высококвалифицированных агентов - разведчиков, радистов, террористов, диверсантов. Главное управление Зихерхайтсдинст имеет на оккупированной территории свою периферию - так называемые зондеркоманды SHD, часто именуемые зондеркомандами полит. полиции SD. Одна из таких команд имеется в городе Красногвардейске. Начальник команды - полковник Деплер. Одним из его ближайших помощников является предатель Родины - Рутченко Николай Николаевич, бывший аспирант Публичной библиотеки в Ленинграде, известен под псевдонимом РУБАО. <…> Команда не подчинена ни одному из действующих на территории области контрразведывательных органов. Она подчинена и отчитывается только перед управлением Зихерхайтсдинст».
Бравый поручик из зондеркоманды
В архивах ФСБ есть и свидетельские показания людей, которые лично знали Рутченко. Например, одна из его соратниц - Ольга Колоколова рассказала, что лично видела, как он расстрелял нескольких человек в гатчинском парке, а также не-однократно слышала от других, что Рутченко принимал участие в расстрелах. Также лично он вел допросы пленных.
Рутченко был весьма деятельным и активным. Он преподавал в школе «Ленинград», организованной СД, где готовились управленческие кадры для административных органов на случай оккупации Ленинграда, а ему самому уже была приготовлена достаточно высокая и ответственная должность в оккупационных структурах города. Правда, преподавательская деятельность продолжалась недолго, осенью 42-го школу расформировали, так как стало понятно, что в ближайшее время город взят не будет.
В архивах есть также свидетельские показания о том, что Рутченко принимал непосредственное участие в поиске и уничтожении партизан, проводил устрашающие акции, когда вырезались целые деревни вместе с детьми, женщинами и стариками. С карательным отрядом он выезжал в волховские леса для уничтожения остатков 2-й ударной армии и в Белоруссию, где занимался ликвидацией партизан.
По свидетельствам очевидцев, Николай Рутченко засылал своих агентов в лагеря военнопленных для выявления среди заключенных коммунистов, работников НКВД и, конечно же, евреев. В середине 1943 года он создал при гатчинском СД еще две карательные роты из русских, украинцев и прибалтов. Их перебросили под Ригу, где находилась школа полиции безопасности. Там каратели проходили курс подготовки и регулярно выезжали в прибалтийские города, где занимались ликвидацией еврейских гетто. Есть данные и о том, что Николай Рутченко сам принимал участие в уничтожении гетто в Вильнюсе.
Рутченко пользовался уважением у немцев, дослужился до оберштурмфюрера СД и был награжден двумя орденами.
Смертная казнь заочно
После освобождения Ленинградской области от фашистов достаточно много агентов и сотрудников гатчинского СД были найдены, но не Николай Рутченко. К тому времени он был уже в Берлине. А в январе 1944 года он был арестован гестапо. Отчасти это было связано с его членством в НТС. Дело в том, что ближе к концу войны фашисты стали ограничивать действия этой организации. Одна из причин - некоторые энтээсовцы стали поглядывать в сторону союзников, обидевшись на то, что львиная доля средств, отпущенных на антибольшевистское движение, уходила Власову. В итоге Рутченко оказался в берлинской VIP-тюрьме на Альбрехтштрассе, где, кстати, познакомился с Питером Черчиллем, племянником британского премьера. (Черчилль потом в своих мемуарах посвятил Рутченко несколько страниц.) После освобождения союзническими войсками для Николая Николаевича замаячила реальная перспектива быть выданным Советскому Союзу, и он бежал. Сначала жил в Риме, а затем перебрался во Францию. Взял в качестве псевдонима фамилию своего предка по отцовской линии - Рутыч. Таким образом, Рутченко-Рутыч избежал наказания.
Восьмого августа 45-го, в Лондоне, при подписании договора между СССР, США, Францией и Великобританией, преступления против человечества были определены как тягчайшие международные преступления. К преступлениям против человечества и к лицам, совершившим их, неприменим срок давности. Почему же Николай Рутченко-Рутыч не был выдан СССР?
Оказалось, что Николай Рутченко был объявлен в розыск как сотрудник специального разведывательно-диверсионного органа «Цеппелин». Именно диверсантами «Цеппелина» была разработана и подготовлена попытка покушения на Сталина, которая по сей день считается одной из самых серьезных. Главными исполнителями выступили бывший командир пулеметной роты Петр Иванович Таврин и его сообщница Лидия Яковлевна Шилова. Однако 5 сентября 1944 года в Смоленской области террористов задержали. На допросе у Таврина удалось получить сведения о нескольких группах диверсантов, которые должны были взорвать мосты через Волгу, а также совершить диверсии на оборонных предприятиях Урала. Руководителем одной из групп из 100 диверсантов был Николай Рутченко.
В СССР следствие по Рутченко шло до середины 60-х. Но собирали доказательства только по делу о «Цеппелине», и тогда одного этого дела было достаточно, чтобы вынести ему смертный приговор. Правда, заочно. А свидетельские показания о его службе карателем просто не принимались во внимание, как не относящиеся к делу о Рутченко-диверсанте. Ведь человека дважды не расстреляешь. Поэтому эти свидетельства так и остались лежать в разных архивах - московском, ленинградском, саратовском, минском. Если бы кто-нибудь свел их воедино, то возможно, прокуратура могла бы требовать его экстрадиции как карателя, совершившего преступления против человечества. Пока же он для органов только диверсант. А диверсант – это тот же солдат, а не совершивший преступление против человечества. Хотя Рутченко по-прежнему в списке самых разыскиваемых государственных преступников.
Без срока давности
Николай Рутченко-Рутыч благополучно дожил до наших дней. Входил в руководство НТС. В 60-е годы работал политическим обозревателем на радиостанции «Свобода». В начале 80-х годов редактировал журнал «Грани». Он не дает интервью, особенно российским журналистам. В его официальной биографии, естественно, нет сведений о том, что он делал во время Великой Отечественной войны под Ленинградом. Он лишь пишет о том, что попал в плен в 41-м, а затем был арестован гестапо в 44-м. А где был между этими датами – ни слова.
Труды Рутченко-Рутыча можно найти и на книжных полках российских магазинов. Одна из последних – «Белый фронт генерала Юденича». О его творчестве восторженно отзываются коллеги-писатели. Вот, например, что пишут о последней книге: «Следует сказать о поразительной преданности Николая Николаевича Рутыча-Рутченко своему делу, его настойчивости и мужественности. Причина появления этой книги в том, что Питер для Рутыча родной город, он не только в нем жил, но и защищал его»… Хорошо, что еще не требуют для него медали «За оборону Ленинграда»…
Будет ли когда-нибудь открыто следствие по делу Рутченко - только уже не диверсанта, а военного преступника, чьим преступлениям нет срока давности? Решать это следует соответствующим органам. Но, скорей всего, господин Рутченко спокойно окончит свои дни во Франции, успев издать перед смертью воспоминания о Второй мировой, в которых предательство и переход на сторону врага будут именоваться патриотизмом, а карательные операции по уничтожению партизан, расстрелы мирных жителей и отправка евреев в лагеря смерти будут называться подпольной борьбой против немецких войск…
Елена Олейник
Полностью статью читайте в газете «Ваш Тайный советник» от 7 мая 2007 года.
Братская могила
В конце апреля этого года в Гатчине, в парке Зверинец, возобновились поиски останков советских людей, расстрелянных во время Великой Отечественной войны. Последний раз поисковики здесь работали 10 лет назад. Тогда на небольшом клочке земли они обнаружили 129 человек: 64 военных, 65 гражданских, из которых 14 детей в возрасте от 3 до 15 лет. У некоторых при себе были найдены документы, но, несмотря на это, установить личности погибших не удалось – прочитать что-либо было невозможно, красная глина не способствует сохранности бумаги. Находили и множество личных вещей.
Сейчас поисковики вновь вернулись в Гатчину, но найти удалось не так уж и много: женскую обувь, пару бусинок янтаря, останки двух человек - судя по всему, женщин, одна из которых - девочка-подросток лет пятнадцати, и гильзу от немецкого автомата. За эти годы в парке многое изменилось. Там, где когда-то хоронили людей, сейчас проходит лыжная трасса, и, как считают поисковики, для создания трамплинов некоторые пласты земли были сдвинуты, так что теперь найти что-либо практически невозможно.
Найденные личные вещи похороненных говорят о том, что эти люди были расстреляны в начале войны, в сентябре - ноябре 1941 года, когда фашистская карательная машина еще не была отлажена и у людей не забирали ни документы, ни вещи. Но уже вскоре гигантский конвейер по уничтожению мирных жителей, партизан, пленных заработал в полную мощь.
Сколько здесь людей погибло, никто не знает. Одно можно сказать с уверенностью: гатчинские леса и парки - большая братская могила. Точно известно, что есть рвы, в которых лежат по 700, а то и по тысяче человек. Сразу после войны здесь работала специальная комиссия, и часть захоронений были найдены еще тогда. А сколько не найдено?..
Под псевдонимом Рубао
В далеком 41-м году на военную службу был мобилизован как младший лейтенант запаса аспирант исторического факультета Ленинградского университета Николай Рутченко. По данным МГБ СССР, в августе 41-го Рутченко был направлен в тыл врага в составе истребительного батальона, где добровольно перешел на сторону фашистов. Уже осенью того же года он объявился в чине лейтенанта СД под Ленинградом, в Гатчине, тогда - Красногвардейске.
Сначала Николай Рутченко служил в должности переводчика при начальнике экономического отдела СД оберштурмфюрере Боссе. Там же в Гатчине он вступил в Народно-трудовой союз (НТС). Это находит подтверждение и в воспоминаниях одного из тогдашних руководителей НТС Байдалакова: «Звонит С. П. Рождественский из «Нового слова». Шлет ко мне человека из-под Гатчины. Открываю дверь на его звонок – подтянутый брюнет лет тридцати, интеллигент, поручик СД (Байдалаков называет Рутченко по старинке поручиком, что соответствует званию лейтенанта. – Авт.). Представляется Николай Николаевич Рутченко-Рутыч. Рассказывает свою биографию: аспирант исторического факультета, ученик академика Грекова; когда вспыхнула война, решил перейти к немцам, для чего «записался в формировавшийся отряд советских парашютистов, попал таким путем в немецкий тыл, поступил в войска СД, познакомился вскоре в прифронтовой полосе с людьми из НТС и вступил в его ряды…»
Вскоре лейтенант СД Рутченко возглавил карательный отряд из 120 человек и стал правой рукой начальника зондеркоманды СД, дислоцирующейся в Гатчине. Этому тоже есть подтверждение.
Из «Ориентировки о деятельности зондеркоманды немецкой полит. полиции SHD (Зихерхайтсдинст), дислоцирующейся в городе Красногвардейске Ленинградской области»: «По агентурным и следственным материалам, по материалам опроса военнопленных известно, что существует так называемое Главное управление службы безопасности (Зихерхайтсдинст - SHD). <…> Зихерхайтсдинст располагает широко разветвленной сетью школ, подготавливающих высококвалифицированных агентов - разведчиков, радистов, террористов, диверсантов. Главное управление Зихерхайтсдинст имеет на оккупированной территории свою периферию - так называемые зондеркоманды SHD, часто именуемые зондеркомандами полит. полиции SD. Одна из таких команд имеется в городе Красногвардейске. Начальник команды - полковник Деплер. Одним из его ближайших помощников является предатель Родины - Рутченко Николай Николаевич, бывший аспирант Публичной библиотеки в Ленинграде, известен под псевдонимом РУБАО. <…> Команда не подчинена ни одному из действующих на территории области контрразведывательных органов. Она подчинена и отчитывается только перед управлением Зихерхайтсдинст».
Бравый поручик из зондеркоманды
В архивах ФСБ есть и свидетельские показания людей, которые лично знали Рутченко. Например, одна из его соратниц - Ольга Колоколова рассказала, что лично видела, как он расстрелял нескольких человек в гатчинском парке, а также не-однократно слышала от других, что Рутченко принимал участие в расстрелах. Также лично он вел допросы пленных.
Рутченко был весьма деятельным и активным. Он преподавал в школе «Ленинград», организованной СД, где готовились управленческие кадры для административных органов на случай оккупации Ленинграда, а ему самому уже была приготовлена достаточно высокая и ответственная должность в оккупационных структурах города. Правда, преподавательская деятельность продолжалась недолго, осенью 42-го школу расформировали, так как стало понятно, что в ближайшее время город взят не будет.
В архивах есть также свидетельские показания о том, что Рутченко принимал непосредственное участие в поиске и уничтожении партизан, проводил устрашающие акции, когда вырезались целые деревни вместе с детьми, женщинами и стариками. С карательным отрядом он выезжал в волховские леса для уничтожения остатков 2-й ударной армии и в Белоруссию, где занимался ликвидацией партизан.
По свидетельствам очевидцев, Николай Рутченко засылал своих агентов в лагеря военнопленных для выявления среди заключенных коммунистов, работников НКВД и, конечно же, евреев. В середине 1943 года он создал при гатчинском СД еще две карательные роты из русских, украинцев и прибалтов. Их перебросили под Ригу, где находилась школа полиции безопасности. Там каратели проходили курс подготовки и регулярно выезжали в прибалтийские города, где занимались ликвидацией еврейских гетто. Есть данные и о том, что Николай Рутченко сам принимал участие в уничтожении гетто в Вильнюсе.
Рутченко пользовался уважением у немцев, дослужился до оберштурмфюрера СД и был награжден двумя орденами.
Смертная казнь заочно
После освобождения Ленинградской области от фашистов достаточно много агентов и сотрудников гатчинского СД были найдены, но не Николай Рутченко. К тому времени он был уже в Берлине. А в январе 1944 года он был арестован гестапо. Отчасти это было связано с его членством в НТС. Дело в том, что ближе к концу войны фашисты стали ограничивать действия этой организации. Одна из причин - некоторые энтээсовцы стали поглядывать в сторону союзников, обидевшись на то, что львиная доля средств, отпущенных на антибольшевистское движение, уходила Власову. В итоге Рутченко оказался в берлинской VIP-тюрьме на Альбрехтштрассе, где, кстати, познакомился с Питером Черчиллем, племянником британского премьера. (Черчилль потом в своих мемуарах посвятил Рутченко несколько страниц.) После освобождения союзническими войсками для Николая Николаевича замаячила реальная перспектива быть выданным Советскому Союзу, и он бежал. Сначала жил в Риме, а затем перебрался во Францию. Взял в качестве псевдонима фамилию своего предка по отцовской линии - Рутыч. Таким образом, Рутченко-Рутыч избежал наказания.
Восьмого августа 45-го, в Лондоне, при подписании договора между СССР, США, Францией и Великобританией, преступления против человечества были определены как тягчайшие международные преступления. К преступлениям против человечества и к лицам, совершившим их, неприменим срок давности. Почему же Николай Рутченко-Рутыч не был выдан СССР?
Оказалось, что Николай Рутченко был объявлен в розыск как сотрудник специального разведывательно-диверсионного органа «Цеппелин». Именно диверсантами «Цеппелина» была разработана и подготовлена попытка покушения на Сталина, которая по сей день считается одной из самых серьезных. Главными исполнителями выступили бывший командир пулеметной роты Петр Иванович Таврин и его сообщница Лидия Яковлевна Шилова. Однако 5 сентября 1944 года в Смоленской области террористов задержали. На допросе у Таврина удалось получить сведения о нескольких группах диверсантов, которые должны были взорвать мосты через Волгу, а также совершить диверсии на оборонных предприятиях Урала. Руководителем одной из групп из 100 диверсантов был Николай Рутченко.
В СССР следствие по Рутченко шло до середины 60-х. Но собирали доказательства только по делу о «Цеппелине», и тогда одного этого дела было достаточно, чтобы вынести ему смертный приговор. Правда, заочно. А свидетельские показания о его службе карателем просто не принимались во внимание, как не относящиеся к делу о Рутченко-диверсанте. Ведь человека дважды не расстреляешь. Поэтому эти свидетельства так и остались лежать в разных архивах - московском, ленинградском, саратовском, минском. Если бы кто-нибудь свел их воедино, то возможно, прокуратура могла бы требовать его экстрадиции как карателя, совершившего преступления против человечества. Пока же он для органов только диверсант. А диверсант – это тот же солдат, а не совершивший преступление против человечества. Хотя Рутченко по-прежнему в списке самых разыскиваемых государственных преступников.
Без срока давности
Николай Рутченко-Рутыч благополучно дожил до наших дней. Входил в руководство НТС. В 60-е годы работал политическим обозревателем на радиостанции «Свобода». В начале 80-х годов редактировал журнал «Грани». Он не дает интервью, особенно российским журналистам. В его официальной биографии, естественно, нет сведений о том, что он делал во время Великой Отечественной войны под Ленинградом. Он лишь пишет о том, что попал в плен в 41-м, а затем был арестован гестапо в 44-м. А где был между этими датами – ни слова.
Труды Рутченко-Рутыча можно найти и на книжных полках российских магазинов. Одна из последних – «Белый фронт генерала Юденича». О его творчестве восторженно отзываются коллеги-писатели. Вот, например, что пишут о последней книге: «Следует сказать о поразительной преданности Николая Николаевича Рутыча-Рутченко своему делу, его настойчивости и мужественности. Причина появления этой книги в том, что Питер для Рутыча родной город, он не только в нем жил, но и защищал его»… Хорошо, что еще не требуют для него медали «За оборону Ленинграда»…
Будет ли когда-нибудь открыто следствие по делу Рутченко - только уже не диверсанта, а военного преступника, чьим преступлениям нет срока давности? Решать это следует соответствующим органам. Но, скорей всего, господин Рутченко спокойно окончит свои дни во Франции, успев издать перед смертью воспоминания о Второй мировой, в которых предательство и переход на сторону врага будут именоваться патриотизмом, а карательные операции по уничтожению партизан, расстрелы мирных жителей и отправка евреев в лагеря смерти будут называться подпольной борьбой против немецких войск…
Елена Олейник
Полностью статью читайте в газете «Ваш Тайный советник» от 7 мая 2007 года.