«Вице-мисс Пресса» 1993 года, неоднократный обладатель премий телефестивалей СНГ, России и Петербурга, обладатель Гран-при профессионального журналистского конкурса «Золотое перо». Трижды, в 1997-м, 1998-м и 2001 годах, названа «Человеком года Санкт-Петербурга» в номинации «Телеведущий».
В 1999 году журналом «Лица» названа в числе 2000 самых известных людей России. Автор более десяти документальных фильмов, в том числе «День имени Нобеля», «Шведский Петербург», «Дорогая Аннет». Автор книги «Анна Павлова. Русская принцесса на голландском троне». Член Евразийской телеакадемии. Член Союза кинематографистов России. Почетный доктор фонда Неболсина. Почетный член общества «Phi Theta Kappa», США. И все это - телеведущая Ника Стрижак.
- Ника, расскажите историю про пари с Кончаловским. Он действительно вам сто долларов проиграл?
- Да, так и было. До сих пор должен. Когда пришел в студию «Наобум», в первую очередь попросил коньяку. У нас на телевидении коньяк не продают, пришлось по блату у заведующего буфетом доставать. А в процессе разговора я спросила, почему он в своих книгах так часто ссылается на Цвейга? Мастер завелся, говорит, что только один раз его упоминал. А я честно книги прочитала и ответила, что не один. Он сказал: «Спорим?». Я согласилась, а куда деваться? Предложила на рубль, а Кончаловский ставку повысил до ста долларов. Потом я ему по факсу в гостиницу выслала перечень страниц, где упоминается Цвейг. До сих пор жду...
- Забавных случаев в жизни много было?
- Много. Всякое бывало. И накладки были. А Вову Машкова вообще забыли встретить, за ним не отправили машину... Порядочные люди сразу видны. Другой на его месте начал бы выпендриваться. А он вышел на Невский, махнул рукой и приехал в студию на такси. Еще и денег не взял. Случаи разные бывают, но что бы ни произошло, надо уважительно относиться к людям.
- В год в вашей программе бывало до сорока гостей. Все они люди известные, популярные, которых порой очень трудно уговорить приехать именно в этот день и в этот час...
- Когда готовили финальную программу (вспоминаю, плакать хочется), мы сделали «нарезку» из всех наших выпусков, показали всех, кто был у нас в гостях. Это вся культурная элита страны. Есть, конечно, те, кто до нас не дошел, но у нас было очень много побед. Потому что к нам приходили люди, которые вообще редко бывают на телевидении, их практически невозможно уговорить. С годами уже начала работать репутация. Те, кто был у нас в гостях, они ведь тоже зрители, смотрели программу. И бывали случаи, когда абсолютно закрытые люди говорили, что на телевидение не пойдут, но если позвонят из ток-шоу «Наобум», то придут обязательно. Это дорого стоит! Низкий им поклон. Нужно уважать тех, с кем беседуешь, ведь все эти люди не обязаны дарить нам час своего времени. Нельзя щелкнуть пальцами и сказать: «Ну, давайте, быстренько расскажите о своих творческих планах». Когда вижу подобное, меня это коробит, и я выхожу из себя. Такое недопустимо.
- А вам с кем из гостей сложнее всего было общаться?
- Есть категория дам в возрасте, скажем, старше пятидесяти. Конечно, не все. Алиса Фрейндлих, например, и Зинаида Шарко к таким не относятся. А вот Наталья Гундарева, она была потрясающей актрисой, но при этом очень сложной собеседницей. И Плисецкая тоже очень сложный человек. Табаков потрясающий рассказчик, у нас студия плакала от смеха, но разговаривать с ним было тяжело.
- А как появилась идея программы «Наобум»?
- Со мной - редкий случай. Я пришла на телевидение в штат при условии (самоуверенная барышня была!), что буду делать авторскую программу. Обычно и вполне нормально начинать карьеру на телевидении с администраторов, ассистентов режиссеров, стажеров, корреспондентов. Я этим никогда не занималась, всегда была ведущим и автором. Мне захотелось сделать свою программу, и я принесла заявку. Тогда она еще не называлась «Наобум». На самом деле, придумать название - нет ничего труднее! Оно должно быть коротким, запоминающимся и склоняемым. Тогда это были новости культуры в том виде, в котором сейчас они существуют на канале «Культура». В принципе, по жанру это было похоже на программу «Намедни» в том первом варианте: есть ведущий, есть хроника культуры, яркие события, гости. В таком виде программа выходила год. А потом мне захотелось разговаривать с людьми. И спустя годы поняла, насколько это честный жанр: ты видишь человека, видишь, как он мыслит, видишь его реакцию, как он смеется, грустит. Вообще люди любят хороших собеседников на экране, им нравится на это смотреть, а не только слушать. И с 94-го года мы стали выходить как ток-шоу.
- Ника, в первую очередь вас все знают как телевизионного человека. Но ваша журналистская карьера началась задолго до этого, еще в «Смене». Переход из газеты на телевидение трудным был? Все-таки это - разные вещи.
- Нет, это было не сложно. Дело в том, что в течение пяти лет я уже совмещала работу в газете и на телевидении. А в 1991 году меня пригласил на должность пресс-секретаря Анатолий Собчак. Мы уже с ним практически договорились, но в его окружении были люди, которые перепугались, что от них уплывет лакомое место, и быстренько подсуетились. Эта история ничем не закончилась. Но тогда главным редактором «Смены» была Галя Леонтьева (сейчас шеф-редактор газеты «Ваш тайный советник». - Л.Р.), я ей сообщила, что собираюсь работать у Собчака. Меня поразила фраза, которую она тогда мне сказала: «Я всегда думала, что если ты будешь уходить из «Смены», то на телевидение». Поразило потому, что никаких телевизионных амбиций у меня не было.
- Сейчас вы ведете программу «Человек в большом городе». Если «Наобум» было отчасти развлекательное ток-шоу, то теперь вам приходится работать совершенно в другом ключе. Трудно было перестроиться?
- Трудно. Есть одно, что объединяет эти программы, - жанр. Все-таки это разговор с людьми, а разговаривать с людьми мне не сложно. Проблема в другом: для того, чтобы говорить, необходимо хорошо знать предмет разговора. Я почти пятнадцать лет плавала в море, которое называлось «культура»: балет, музеи, театры, книжки... Тут это все заканчивается, и начинаются пенсии, крыши, дороги, дамбы... А я в этом разбираюсь не больше, чем простой обыватель. Первые месяцы было очень тяжело: кто все эти люди, что за законы?
- Многие считают, что подобные передачи - это только пустые разговоры и не более. Ваша программа реально помогает людям?
- Конечно, мы не можем решить проблему прямо в студии. При обилии задач есть две основные. Во-первых, когда приходит чиновник в студию, я должна задавать те вопросы, которые волнуют зрителей. И если я не понимаю, что этот человек объясняет, то и простой обыватель тоже не поймет. Моя задача добиться от него тех ответов, которые будут понятны всем. И второе: если в студии сидит человек, ответственный за какой-то кусок социальной жизни в городе, и кто-то звонит в эфир, то будьте любезны, ответьте и помогите. Мы потом проверяем, что было сделано. А если чиновник помочь не может, то просим его подсказать, куда человеку обратиться. Конечно, всему городу мы не можем помочь, но кому-то все-таки помогаем. Один случай был очень смешной. Мы беседовали о батареях. Начинался отопительный сезон, и, как водится, у кого-то батареи не топили. Пришел милый господин (должна сказать, что есть сухие чиновники, а есть очень милые), ответственный за батареи. Люди звонили, жаловались, он честно записывал адреса. На следующее утро нам сообщили, что там, где были проблемы с отоплением, в восемь утра пришли рабочие и поставили батареи. А кое-где еще и лестницы начали красить. Такие случаи забавные, но очень приятные.
- Ника, у вас график работы, можно сказать, сумасшедший. При такой загруженности женщине нередко приходится выбирать между домом и карьерой. Перед вами такой выбор стоял когда-нибудь?
- Мне удается это совмещать уже много лет. Бывают проблемы, но это не те, что невозможно решить.
- А что бы вы пожелали себе лично, как телеведущей?
- Скорей всего - востребованности еще на много-много лет. Это опасная профессия: ушел из эфира, и тебя тут же забыли...
Беседовала Лиана Растегина.
Полный текст интервью можно прочитать в новом выпуске газеты «Ваш тайный советник»