- Внимание, приготовились! Тишина на площадке! Все ушли из кадра! Камера. Мотор!
Актер Илья Носков целует актрису Юлию Маврину в красивой машине «Пежо» на лесной поляне на берегу озера Разлив, а вокруг них суетятся с деловым видом человек тридцать. Они одеты как полярники, беспрестанно дымят сигаретами, шутят, разговаривают по мобильным телефонам и рациям и ожесточенно опрыскивают друг друга средствами от комаров. Это «Intra Communications» и ТРК «Петербург» снимают сериал «На коротком дыхании». Режиссер-постановщик – Михаил Баркан, арт-директор «Пятого канала» и лауреат ТЭФИ за «Последнего героя». Автор сценария – Игорь Агеев, знаменитый своими фильмами «Гений», «Бандитский Петербург», «Агент национальной безопасности», «По имени Барон» и «Новогодние приключения ментов».
Судьба главного героя сложна и запутана: развод родителей, ранение в Чечне, попытка самоубийства... Актер Илья Носков в армии не служил, начальную военную подготовку в школе не проходил, автомат Калашникова не разбирал и вообще воевать не умеет. Для подготовки к съемкам Чечни («военные действия» будут снимать в Майкопе в июле) специально купил пневматический пистолет: «выглядит и перезаряжается как настоящий, только стреляет пластмассовыми шариками». Илья тренируется стрелять дома по мишени. Он пацифист, от политики далек, но к каждой своей роли относится серьезно. Что, впрочем, не мешает ему после удачного дубля широко улыбаться и веселить группу забавными ужимками и прыжками.
По сюжету на площадке – жаркое лето. С берега озера дует пронизывающий ветер, иногда накрапывает дождик. Члены съемочной группы утепляются как могут, а вот актерам трудновато. Хорошо еще, что сидят в машине: периодически включают печку, поднимают стекла, да и яркие софиты греют. И все равно на прошлой съемке Илья так замерз, что чуть не разболелся. Ему нужно было в одной рубашечке идти ночью по шоссе под проливным дождем и делать вид, что ночь теплая, летняя, в то время как снимали в начале мая при нулевой температуре. Пришлось потом дома парить ноги, дышать над паром и полоскать горло настоем эвкалипта.
По ходу съемок возникает множество проблем. Например, на лобовом стекле машины, в которой сидят и выясняют отношения герои, приклеен талончик ОСАГО, которого не могло быть несколько лет назад (по сюжету 2002 год). Режиссер требует отодрать наклейку, ассистенты упираются:
- Ее никак не отдерешь, она намертво приклеена.
- Но это не причина. А как же, по-вашему, снимают исторические фильмы? Уберите, потом купите владельцу новую. Что ж такое – у нас целая сцена из-за какой-то бумажки срывается!..
К посторонним на площадке относятся строго. Им ничего нельзя, только тихо стоять и молчать. Иногда кто-нибудь грозно кричит:
- «Нечлены» съемочной группы, не переступайте через рельсы!
Это потому, что песок с ног сыпется, и потом камера может некстати застрять. Еще шутят, что для «нечлена» штраф за «переступ через рельс» равняется пяти у.е. А для настырных и любопытствующих в лесу, на дальних подступах к съемочной площадке, прячутся специальные люди и никого не пускают.
Чтобы все было в порядке, нужно вовремя посмотреть на небо через монохром. Он похож на линзу с голубоватым стеклом и на шнурке. Без монохрома устают глаза за целый день. Если начинали снимать сцену «в солнце», то и продолжать надо «в солнце». Ассистент оператора Артем то и дело щурится на небо и ждет, когда уйдет тучка или когда, наоборот, все затянет.
Илья с Юлей целуются снова и снова. Украдкой дуют на комаров. Уже десятый, наверное, дубль. Камера ездит вокруг них по рельсам. Режиссер просит:
- Юля, вот это вот «иди ко мне» надо сказать еще сидя, а потом кресло раскладывать. А попробуй сказать «иди сюда»?
Юля пробует, но тут на небе из-за туч некстати появляется солнце.
- Камера, стоп!
- Сейчас должно снова затянуть...
- Успеем снять?
- Вряд ли... О, спряталось! Всем внимание! Камера, мотор! Начали! Быстренько!
И актеры, которым в десятый раз подправили грим, снова целуются.
Следующая сцена: герои ссорятся, Илья кричит: «Заткнись, дура!» и «душит» Юлю, она обзывает его разными неприятными словами и выгоняет из машины. Репетируют бесконечно, снимают еще дольше. Легкий летний дождь обеспечивает пожарная машина, которая уже стоит наготове неподалеку. Пожарным также велено репетировать. «Дождь» ветром относит на съемочную группу. Все спешно эвакуируются, прячутся за осветительные щиты и накрывают дорогую аппаратуру своим телом. Ассистент режиссера с тревогой вопрошает:
- А вы сможете устроить... э-э-э... не ливень сумасшедший, а как бы начало дождя? У нас по сценарию (зачитывает) «первые капли дождя падают на лобовое стекло»... Как это можно сделать?
- Талантливо!.. – смеясь, отвечают пожарные.
А вот по дороге едут мальчишки на велосипеде и в полном восторге останавливаются:
- Ой, кино-о!
Второй режиссер немедленно отправляет кого-то мальчишек «убрать». В это время Илья в очередной раз душит Юлю, а она надрывно кашляет. Мальчишки никак не уходят. Все нервничают. Кто-то в шутку предлагает мальчиков и прочих местных жителей отстреливать.
Режиссер, кажется, ничего этого не замечает. Он воодушевленно командует:
- Илья, прыгай «на удушение».
- Это уже съемка?
- Нет, все еще репетиция.
- Погодите, у Юли, по-моему, опять ноготь сломался.
- Ничего, его не видно пока, не отвлекаемся. Когда она будет опускать сиденье, там все равно крупный план руки, тогда и наклеите новый. Внимание! Начали!
- Заткнись, дура!
- Отталкивай его, Юля, по лицу руками не забудь!
- Сам дурак, идиот, пошел вон из моей машины, импотент несчастный, коз-зел!
- Стоп!!!
Режиссер недоволен. Он хватает рацию и очередную сигарету, вскакивает, идет к машине и экспрессивно показывает, как нужно ругаться и каким тоном «посылать». Он объясняет, почему сначала нужно ругать «козлом», и только потом, распалившись, переходить к «импотенту». Играют заново.
- Приготовились. Уже с момента удушения. Душим сразу. Камера, мотор!
- Заткнись, дура!
- Сам дурак, отпусти меня, слезь, козел, вали отсюда, импотент несчастный...
- Стоп. Юлечка, тебе надо сначала во-от так отклониться, чтобы один Илья был в кадре. А вот это «слезь» и «вали отсюда» было очень хорошо. Так и говори. Приготовились!..
Снимают дубль. Илья выходит из машины, бежит в палатку, отсматривает на мониторе отснятый материал, возвращается в машину. Снимают следующий дубль, Илья снова бежит в палатку... После каждого дубля с «дождем» машину приходится вытирать насухо: на нее бросается с тряпками и резиновыми щетками несколько человек. И так еще часа полтора. Наконец звучит заветное:
- Стоп! Было. Снято. Илья, молодец. Талантливо. Редкий по силе эротический кадр.
Перед обсуждением и съемками следующей сцены объявляют перерыв. Можно попить чаю и расслабиться. В машине включают радио. Илья на всю округу весело подпевает про «мое се-е-рдце а-астановилось, мое се-ердце за-а-мер-ло!», а все пританцовывают и улыбаются. Выглянуло солнышко, потеплело, запели птицы, а под конец дня совсем распогодилось – как раз в разгар сцены, где герой выходит из машины под дождь. Среди деревьев прячется пожарный с «рукавом», но ярко-синее небо портит «картинку». Дали команду: «Все ждем облака». В ожидании члены съемочной группы фотографируют друг друга, загорают, пьют чай и стреляют сигареты. Они так и не пообедали за шесть часов работы, хотя гороховый суп ждет их в фургоне: некогда. В любой момент может набежать тучка. Киношники, как и телевизионщики – люди особые. Они не пьют, не едят, не ходят в туалет, только работают и курят, курят и работают... И ждут облака.
Мария Кингисепп,
Фонтанка.ру
Фото автора