Концертный зал петербургский Консерватории давно не видел подобного аншлага. Давали «жемчужную» премьеру юбилейной декады – мюзикл «Анна Каренина». Еще не прозвенел третий звонок, а зал уже был забит битком – не только купившими билеты, но и приглашенными, приглашенными приглашенных, друзьями администрации и просто хорошими людьми. У свободных мест дежурили очереди, а на полу уже распределили места.
Нашумевший мюзикл уже шел на сцене. Правда, случилось это не у нас, а в Финляндии. В 2000 году, спустя 9 месяцев после рождения шедевра, его финансирование закончилось, костюмы были переданы «на работу» в другие постановки, а декорации уничтожены.
Петербургская возродившаяся премьера отвечает всем нормам и требованиям классического жара постановки. Костюмы и реквизит – разноцветные бальные платья и фраки, цилиндры и трости, свечи – вполне соответствовали духу эпохи, а вот декорации были минимальны – лишь атрибуты, необходимые для передачи ситуации.
Поезд, которого ожидали с нетерпением, на самом деле по сцене не проезжал, хотя его присутствие ощущалось. Один из главных персонажей появлялся из тумана, напущенного на сцену. Три фонаря, видимо, символизирующие огни паровоза пронзали дымку, раздавался характерный сигнал.
Понятно было все: герои ни разу не заставили зрителя задуматься, что собственно говоря происходит. Все объяснялось нарядами и словами. Например, откровенную «сцену» Вронского и Карениной изобразили без лишних премудростей: оба в белых одеяниях в полной темноте под пение Вронского: «Куда бы спрятать убитое тело».
В целом спектакль больше напоминает не мюзикл, а лирическую оперу в духе «Евгения Онегина». Это нисколько не испортило, а скорее украсило постановку – внесением дополнительных смысловых «тонов». Зритель получил то, что хотел, – эстетическое удовольствие.
Александра Медведева,
Фонтанка.ру