Посетители Летнего сада жалуются, что там темно и неитересно – фонарей во время реконструкции не предусмотрели, статуи заменили на копии, но их все равно зачем-то закрывают ящиками. Мнения специалистов разделились.
Когда после четырех пополудни в Петербурге темнеет, зажигаются огни Александровского сада, открытого при Александре Втором. Горят фонари в Таврическом саду, основанном в 1783 году. Вспыхивают лампочки на изящных торшерах Михайловского сада, заложенного в первой четверти XVIII века.
И только Летний сад как последний бастион подлинной истории остается во тьме, так что лучше брать с собой свечу. Заплутать среди деревьев, впрочем, не удастся – дорожки огорожены заборами.
По словам ландшафтного архитектора Летнего сада Ольги Черданцевой, установка фонарей в саду обсуждалась во время подготовки к его реконструкции. «Проект освещения был разработан, но его не согласовали», – сказала сотрудница. В городском Комитете по охране памятников решили, что раз в Летнем саду не было освещения, то «быть его не может по определению». Летний сад – «летний, а не зимний».
Некоторые историки, впрочем, не согласны с таким подходом. Говорят, что освещение в саду было и в XVIII, и в XIX веках. Об этом, по их словам, есть упоминания в документах, фонари видно на открытках. И не понимают, что мешает установить в саду фонари.
В XVIII веке некоторые затемненные аллеи подсвечивали свечами даже в дневное время, говорит старший научный сотрудник музея истории Санкт-Петербурга Марина Вершевская. Не видит ничего плохого в подсветке дорожек Летнего сада архитектор Сергей Падалко: «Здесь важно не что, а как». К их словам стоит добавить, что видеокамеры и турникеты почему-то не вызвали вопросов по поводу соответствия их петровскому замыслу.
Еще одна традиция Летнего сада, пережившая реконструкцию, – деревянные ящики, в которые убирают статуи античных божеств с наступлением холодов. Но если раньше прятали представляющие историческую ценность изваяния из мрамора, то теперь кабинками накрывают копии из мраморной крошки, скрепленной полиэфирными смолами.
Заведующий сектором изучения историко-художественного комплекса «Летний сад – Летний дворец – домик Петра I» Русского музея Андрей Ухналев считает, что иначе просто никак. В условиях петербургского климата, когда столбик термометра скачет вокруг нуля градусов, копии будут разрушаться. Не делать же новые каждый год. Эксперт отметил, что деревянные укрытия, которые можно наблюдать в саду, предложил еще скульптор Демут-Малиновский.
Так, может, убирать статуи в стеклянные «витрины», раз им так необходимо укрытие? Так их хоть видно будет. Андрей Ухналев полагает, что и этого делать не стоит. Подобные эксперименты уже проводились около трех десятилетий назад. Было разработано два варианта прозрачных укрытий, и результат был неутешительный. При высокой влажности образовывался конденсат, зимой стенки замерзали.
В XXI веке, конечно, можно было бы сделать витрину с климат-контролем. Но есть ли необходимость? – задается вопросом специалист. Ведь снятие ящиков давно стало городской традицией. Петербуржцы каждой весной радуются, когда статуи извлекают из этих укрытий. Об этом празднике даже пишут в газетах. Это можно сравнить с запуском фонтанов в Петергофе.
Скульптор Ян Нейман, впрочем, не согласен с такими формулировками. Он убежден, что угрозы старения статуй больше нет. Во-первых, материал, из которого они изготовлены, достаточно устойчив к непогоде. Во-вторых, копию можно и заменить, если что, – исторической ценности она не имеет. Ян Нейман видит в традиции с укрытием статуй в футляры еще и любопытный финансовый аспект – ведь на это каждый год выделяют деньги. Он здесь не единственный скептик.
«Всегда считал и продолжаю считать, что сезонное возникновение и последующее исчезновение толпы дощатых объектов, очень похожих на туалеты, – это отдельный и совершенно замечательный петербургский перфоманс», – высказался и по этому поводу архитектор Сергей Падалко. Он полагает, что эти ящики «гораздо лучше гармонируют с окружающей действительностью, нежели новоявленные пластиковые фигурки», ведь они возвращают саду хотя бы часть былой естественности.
Архитектор, между тем, счел бы за лучшее, если бы назад в сад вернули увезенные в музей мраморные скульптуры. Ведь даже их вполне можно законсервировать так, чтобы они не разрушались на воздухе.
А вот петербурженка Анастасия Фон-Штакельберг, которая часто гуляет в саду, ни на что особо не жалуется. «Фонари – дело хорошее, но есть вариант, что они испортят вид, ведь сад позиционирует себя еще и как объект петровского наследия», – говорит горожанка. Единственный недостаток она связывает с деревянными ограждениями вдоль аллей и боскетов сада: «Они немного портят общий вид».
Впрочем, на форумах молодые мамы часто сетуют, что в саду слишком темно. А некоторых отпугивают заборы: «Петербуржцы, у нас скоро свадьба, мы планировали фотосессию в Летнем саду, сами там не были. Сейчас увидела, что там все в решетках, – есть ли там вообще места для свадебного фото или там одни решетки везде?»
Всеволод Оболенцев
Комментарий
Михаил Золотоносов, архитектурный критик:
– Фонари в Летнем саду не помешали бы, зимой в сумерки желтоватый свет был бы очень красив. Только смотря какие! А то эти товарищи из Русского музея такие фонари воздвигнут, что все вздрогнут, а для подводки кабелей к фонарным столбам опять все перекопают. Так что лучше уж не надо.